Карачин Павел

В далеком 1991-м году еще в старом рок-магазине "Давай-Давай" четырнадцатилетний подросток купил кустарно оформленную кассету, на одной стороне которой был бутлег "Недобитая сволочь", а на другой - альбом "Покойный Мень" . Мог ли тогда этот подросток представить, что через много лет он будет общаться, дружить, выступать с этим загадочным персонажем Ником Рок-н-Роллом и даже писать отзывы на его книги?...

 

Кассета и сейчас жива и является бесценным артефактом, напоминающим о счастливых временах, когда что-то могло удивить и порадовать по-настоящему, когда будущее еще не было унылым, беспросветным и пугающе-предсказуемым.

 

"Павел Карачин

 

Я стараюсь не пропускать ни одной книги, написанной героями рок-подполья. Сразу оговорюсь: нынче модно морщиться при слове «рок», но ведь другого-то ничего пока не придумали… Так вот, «Азбука» приятно удивила. В основном, подобная литература представляет собой ряд анекдотов из жизни автора. Интересных, забавных, поучительных, но удивительно похожих друг на друга: познакомились тогда-то, поехали на фестиваль туда-то, жили там-то, пели то-то, пили с тем-то. А Ник более половины книги посвятил философским вопросам. Теперь как-то не принято философствовать… Начинаешь поднимать какую-то тему и тебя сразу осаживают: «Есть инопланетяне или нет — тебе-то что?» Вроде бы и глупо над этой темой голову ломать — гораздо лучше послушать историю собеседника, как они с приятелями третьего дня напились или какая у него жена стерва, или начальник сволочь. Ну, в конце концов, футбол обсудить. В современном мире это — настоящие животрепещущие темы! А инопланетяне или там «что такое совесть?»… Так вот, господа, я с огромным удовольствием прочел и про совесть, и про инопланетян, и про женскую логику. Всегда приятно послушать-почитать точку зрения умного человека, получить ответы на вопросы, которые не собирался задавать. С чем-то согласиться, чему-то поразиться, что-то отвергнуть начисто. И подумать… Возможность подумать над чем-то — уникальнейшая, непозволительная роскошь в условиях гигабайтов информации, бешеного ритма и гэгово-клипового сознания!

 

А остановиться хотел бы на вопросе революционности. Буквально за два дня до прочтения книги возник у меня образ для стиха. Общество на грани революции — это зверь, попавший в капкан. У этого бедняги есть несколько алгоритмов действия:

 

Первый, самый милый сердцу: ничего не предпринимать, не дергаться, чтоб самому себя не увечить и ждать, что капкан сам собой раскроется или мимо случайно пойдет юннат и освободит. А может быть и сам охотник усовестится… Таких покорно ожидающих большинство, это — обыватели. Путь, безусловно, гибельный — чудес не бывает.

 

Второй: грозно рычать и скалиться в капкане, предупреждая остальных обитателей леса об опасности и вместе с тем пытаясь напугать охотника. Таковых гораздо меньше, это — диссиденты. Их судьба тоже не особенно завидна — на всякого «грозного» у охотника ведь ружье имеется.

 

Третий: отгрызть себе лапу и вырваться. Можно даже доковылять до кустов, напасть из последних сил на охотника со спины и убить. Таких совсем мало, это — революционеры. Ни один революционер, если он, конечно, не сумасшедший, не верит, что революция — шаг к лучшему. Так же, как зверь понимает, что на трех лапах лучше ему не станет. Он, скорее всего, просто помрет с голоду. И весь его выбор: голодная смерть против перспективы стать шапкой, коими несомненно станут и обыватели, и диссиденты. Самое интересное, что в итоге эти трехлапые герои, расправившись с охотником, быстро понимают: лучший способ выжить — реанимировать капкан, залечь возле него и пожирать попадающихся обывателей и диссидентов…

 

Этим возможные пути исчерпываются — так казалось мне несколько дней назад. Я даже стал делать наброски для стиха. И тут «Азбука»… И увидел я в ней, что есть еще пути!

 

Можно съесть растущий рядом мухомор и отправиться в параллельную реальность, наплевав на капкан, охотника и все связанные с ними печальные перспективы. Это — психонавты. Хорош подобный выход или нет — не мне решать, хотя трудно поспорить с тем, что благополучие в матрице имеет свои преимущества перед ползанием по канализационным трубам и поеданием соплеобразной пластиковой каши. Как и с тем, что Дуглас Куэйд в измененном сознании оказался куда счастливее рабочего с отбойным молотком. Даже если сказанное врачом правда и настоящего Куэйда ждет лоботомия, это ничего не меняет.

 

И, наконец, самое главное. Путь, подвластный лишь единицам из единиц: прямо в капкане перекинуться во что-то настолько загадочное и непонятное (не пугающе-грозное — помним про ружье, а именно непонятное), чтобы посмотрел охотник, подивился, махнул рукой и убрался восвояси. Ведь стрелять в это Нечто даже не опасно, а просто глупо: не возьмет его картечь. Это превращение — и есть половина главного фокуса. А вторая половина — остаться в измененной форме настолько долго, чтобы весь лес и все охотники поверили, что это — и есть твой настоящий облик. А молодые зверьки, увидев такое чудо, будут приходить, и просить научить их делать так же. Но этому нельзя научиться. И даже родиться с этим нельзя. До подобного искусства нужно дорасти…

 

Вот такие мысли посетили меня после прочтения «Азбуки». И не стал я писать стих — отложил в стол. В свете новых открывшихся возможностей то, что я изначально задумывал, куцым окажется, а новое я еще не переварил и не осмыслил как следует… Пусть пока полежит, настоится — может допишу когда-нибудь. Или кто-то другой напишет и у него лучше моего получится..."