Да ведь есть Петербург...

Надоедливый дождь осень жатвой последнею косит
И пожухлой листвой покрывает дорожки аллей...
Я прикрою глаза и припомню парижскую осень,
А она мне шепнёт: никогда ни о чём не жалей.
Я люблю Петербург, ненавидя промозглую слякоть,
Но исконно своё, безусловно, родней и больней,
Может быть, оттого мне так часто хотелось заплакать,
Находясь вдалеке от чертогов его и церквей.
 
Я влюблён был в Париж. В город сказок, кафе и каштанов,
Словно книгу читал свиток древних его площадей,
До рассвета бродил, как вином, его запахом пьяный
И шептал имена обессмертивших город людей.
Я в кафе у Мари потерялся у времени в щели:
Каждый пишет стихи ей - неважно, что он не поэт!
На жакетике брошь - два цветка белоснежных камелий...
Если б только я мог, подарил бы и целый букет!
(А жакетик её, был на голое тело надет).
 
Вижу, как наяву: дразнит чёлкою рыжей
И смеётся взахлёб: Ах, месье, выбираю сама!..
И, наверно бы, я навсегда с ней остался в Париже,
Да ведь есть Петербург и волшебная птица зима.
Скоро выпадет снег... Бело-нежное жизни убранство.
И на донце души воссияет утраченный свет.
"Возвращаясь домой, что с собою приносишь из
странствий?", -
Помнишь, крошка Мари? Это ты мне сказала вослед...

Проголосовали