Дело было зимой. Стоял отличный солнечный воскресный денек. Лилька и Маринка, две десятилетние подружки, пошли гулять. Перед их панельной пятиэтажкой расположился небольшой яблоневый участок, заботливо высаженный когда – то новоселами близстоящих домов. Туда - то они и отправились и, недолго думая, занялись построением снежного городка. Замыслы были огромные! В планы строительства вошли: горка, колодец, снеговик, крепость, ну, и еще что в голову придет. Девчонки энергично и с азартом строили, веселясь по пустякам, как, впрочем, и подобает десятилеткам. Когда постройки были почти закончены, пришла в голову мысль возвести вокруг городка небольшую городскую стену, которую решили назвать гордо: Городской Стеной. Сидя коленками на снегу, Лиля что – то воодушевленно объясняла подруге, но вдруг обратила внимание, что та не слушает, а напряженно смотрит мимо нее. Оглянувшись, она тоже замерла. К ним со стороны соседнего двора целенаправленно двигались двое подростков. Парни, не торопясь, не обращая на малявок никакого внимания, зашли в их владения и по – хозяйски начали осмотр:

- О! Колодец, глянь! – сказал один из них, мимоходом хлопнув рукой по нашему творению.

- Ага – равнодушно отозвался тот, вышагивая по снегу и искоса оглядывая снежные постройки.

Первый тоже двинулся дальше в направлении снеговика. Лиля слегка перевела дух. В ее наивной голове зародилась надежда: может, не тронут? Но, увы, первым движением подростка, когда он оказался рядом со снежным человечком, был разрушительный удар ногой. За ним последовал еще один и еще один, до тех пор, пока акт вандализма не был доведен до конца. Его напарник, молча, наблюдал за происходящим, подружки, застыв, тоже. Если бы этим все закончилось, развязка истории была бы, скорее всего другой, но, к сожалению, негодяи вошли в раж и пошли крушить все подряд. Так же энергично и азартно, как это строилось.

Чувство протеста и жажда справедливости подбросили Лильку с коленок и, как молодой петушок, она стала наскакивать на врагов. Да, да, она видела в них врагов, потому что они разрушали их воскресное счастье! Парни со смехом отмахивались, стряхивали ее с рукавов, в которые девочка вцеплялась со всей яростью и силой. Но остановить этот напор было невозможно. Лиля вставала и снова отчаянно налетала, толкала их, кричала: «Уходите»! И даже понимание собственного бессилия не могло сломить ее. Одному из обидчиков, в конце концов, надоел этот концерт и он, оттолкнув липучую помеху, не стал дожидаться очередной нападки, а взяв ее за руку и ногу, раскрутил и бросил в сугроб. Летя по орбите, заданной этим противным, скажем так, «двигателем», Лиля увидела лицо своей подружки Маринки, стоявшей в стороне от неравной битвы. Она улыбалась! Конечно, со стороны развернувшаяся сцена была комична: и бесполезные потуги подружки выдворить подростков, и полеты по кругу в руках одного из них, но Лильку это задело. Приземлившись в сугроб, вся в снегу и слезах, упрямая, она вновь бросилась отстаивать, уже даже не понятно что: то ли городок, то ли справедливость, то ли свое достоинство. Но, доведя свои злонамеренные планы до конца, то есть, разрушив практически все, что было, до основания, юные терминаторы отправились в свой двор.

Обессилевшая от бесплодной борьбы, подавленная видом того, что осталось от снежного городка, всхлипывая и вытирая слезы, Лиля направилась в сторону дома. И, проходя мимо Маринки, которая все еще улыбалась, дала ей по губе. Сильно дала, до крови. И пошла дальше. Может, конечно, и правильно дала, но дело не в этом. Маринка была слабее подруги физически, да и духом, как оказалось, тоже. Не надо было ее трогать.

Кстати, дружба между девочками на этом закончилась. Но Лилька как - то никогда не жалела об этом, никогда.