ПАЛИНОДИЯ
Край детства / Дом детства
Край детства
Проснёшься – и поймёшь: на склоне лето, всё лучшее – мелькнуло вдалеке.
Жизнь мчится, как кораблик из газеты по бурной, неуступчивой реке.
Уже неважно, что за поворотом: коварный камень или тихий пляж...
Саднит в груди потерянное что-то. В ладонях – мир: покорный, но не наш.
С годами мы мудреем. Но, взрослея, мы оставляем детству часть души.
Она туманом утренним алеет, осенним звонким золотом дрожит.
Она в костре, и в вечере лиловом, и в кружевном дыхании зимы...
В чужих глазах, как солнце, вспыхнет снова всё то, к чему отныне слепы мы.
Что день, что ночь – до окоёма серым. Река времён течёт – песком в горсти.
И три сестры – любовь, надежда, вера – всё реже к нам заходят погостить.
А ведь могли – не знать тоски и скуки, взахлёб смеяться и прощать врагу...
Где этот мир, где любящие руки от всех забот и бед уберегут?
Бессильно зло, и как подарок – годы? Где не звучит вопроса «Я умру?»
А луг всё так же пахнет диким мёдом, и клонятся ромашки на ветру.
Танцуют феи, шепчут сказки листья, порхает мотыльком вишнёвый цвет...
Навеки заметает снег душистый теряющийся в дымке детства след.
И память, скряга в логове драконьем, перебирает прожитые дни.
Забвенье бликов радости не тронет – густеет мрак, но всё светлей они.
Дом детства
К вечеру, с прожитых лет вершин,
в ветре и злобе ливней
кажется светел и нерушим
кукольный дом в долине.
Глянешь – и в слёзы: «Вот там – цветы!..
сказки!.. свеча на креме!..»
Добрым, прекрасным и золотым
принято звать то время.
Горы лукавы. Но скрыто здесь
от ностальгии средство:
память безжалостна – если есть,
что вспоминать из детства.
А если в нём каждый день война
и каждый нерв на взводе –
в бездну его, пусть летит до дна! –
и – налегке – к свободе.
