1943 год. Лето. Жара. Красная армия готовится к переправе через Днепр. А пока на обоих берегах расположились, заняв оборонительные позиции, наши и немецкие части.

Ширина Днепра в том месте не превышала и двухсот метров. Обе стороны не дают друг другу подойти к воде. Активно работают снайперы. Совместно с перестрелками ведётся ещё и словесная перебранка. И так уже несколько дней. Всем хочется искупаться, постирать пропитанные потом и пылью гимнастёрки, портянки, исподнее… Воды, подвозимой из тыла, едва хватало для нужд кухни и питья.

На «немецкой» стороне дела обстояли видимо не лучше.

- Эй, Иван, дафай перемирие до вечера. Купаться будем! – раздалось с «немецкого» берега.

После пятиминутного «совещания» наши ответили:

- Давай! Только одновременно по десять человек с обеих сторон. Если что не так - мы откроем огонь.

- Гут! Только у нас приказ. Если нарушим, будет плохо.

Стрелять в комиссаров и офицеров.

Наши после очередного «вече» ответили:

- Хорошо! Мы тоже в ваших офицеров будем стрелять.

На том и порешили. С обоих берегов группами по десять человек спускались к воде люди.

Купались, стирали наспех вещи, набирали воду… Ну и заодно соревновались в остроумии, выкрикивая разные скабрёзности.

Когда к воде спускалась третья десятка, на нашей позиции появился ротный капитан. Он с утра уезжал в штаб дивизии. Увидев происходящее, подозвал старшину (это был мой дед) и спросил:

- Это что? Братание!?

Старшина вкратце объяснил ситуацию. Ротный помолчал и сказал:

- Меня тут не было. Даю ещё час. Заканчивайте. Это расстрелом пахнет.

Сел в «Виллис» и, подняв облако пыли, скрылся в одному ему известном направлении.

Но как назло, через каких-то минут пятнадцать на позиции приехал замполит полка. Видимо с проверкой. От происходящего он на несколько секунд потерял дар речи. Затем заорал:

- Кто разрешил!? Всех под трибунал! Всем назад, занять боевые позиции! Открыть огонь по врагу!

Но видя, что никто не собирается стрелять, он выхватил пистолет и побежал к воде.

С вражеского берега раздался выстрел. С двухсот метров снайперу не составляет труда попасть даже в лоб. Замполит пал замертво. Ответных выстрелов с нашей стороны не последовало. Люди закончили свои водные процедуры, вернулись в траншеи. Гибель политрука списали на его собственную неосторожность, что в общем-то было правдой. Война…

А через несколько дней началось наступление.