Я вытачивал тело твоё, словно чёлн, из реберной прочной дуги,

ритм дыханья под звёздами счёл, взял свежесть от кедров тайги,

умудрёнными пальцами слушал, как жилка стучит о висок,

как волною струится по венам твоим чистый яблочный сок,

и внимал, как медовое солнце стекает вниз-вниз! с перепутанных вереском влас,

как он горек, миндаль, бесконечно родных, преисполненных нежности глаз.

Я вложил в тебя жизнь и бессмертье, дал больше, чем кровная мать,

отчего ж пылью воздухов дольних ты, ты! пожелала дышать?!

 

Отделивший покой от движенья, чтоб землю от неба отречь,

не познав тьмы и света броженье, нельзя оберечь

тех, кто выйдет за мною, кто следом идёт, кто начнётся во мне, —

погляди же, как холоден лёд, как птица царит в вышине,

как птенец нарушает яйца скорлупу, как хлеб свой насущный клюёт,

как над твердью земною высоко взлетит, потом неизбежно умрёт..

Чередой поколенья глядятся во тьму, чтоб идти бесконечно на свет,

Я того же потомству хочу своему до стечения вёсен и лет.

И прошу, замирая от боли надежд: пусть бы так повелось меж людьми..

 

..и Творец отвечал: будь по-твоему — ешь. Ешь сама и Адама корми.