Давно я не боюсь...
Давно я не боюсь закатов ярких, страстных,
я и сама уже любой смогу раскрасить,—
и захочу — под огненную птицу-Феникс,
не доходя до состояния аффекта.
Как легкие, расправит паруса мне ветер,
вдохну — беспечно флюгер головой завертит,
доверясь мне. Я вымечтала это утро,
с утра пораньше встану и слегка припудрюсь.
Как горизонт разбуженный зовёт! По грани
его легко пройдусь, умеючи, играясь,—
наверно, летом так по влажному песочку,
я уходила в море, превращаясь в точку.
Там, на волне качаясь, я ложусь на спину,—
как небо высоко! Со мною там дельфины:
в морских пейзажах — караван. Уже ль верблюды?!
Встают и улиц очертания безлюдных.
Мне не сюда,— я здесь не раз уже бывала,
не зря, наверно, память здесь вбивала сваи,
кричали чайки высоко, им вторя, сердце
перекликалось с дорогим, не веря в смерти
и в то, что не вернуть с течением и счастья
уплывшего. Но то, что этот путь — кратчайший:
я поняла, по водам правя, в лодке Духа.
Огни мои, всё разгораясь, — не потухнут.
Мне дальше — через кучугуры — сладко, песней,—
туда, где в небе синем облака воспенят,
туда, откуда ниспадает дождь, туманы:
неспешно и легко спускаются в нирване;
туда, где белые вершины гор искрятся,—
их покорители здесь движутся в отрядах,
туда, где слепит солнце, — потому что близко,
и можно облака достать рукой — так низко.
Давно уже я не боюсь закатов в красном,—
ведь все они во благо будут, и не праздны.
Я призываю их: Красивые, входите,—
открыты мои окна к жизни, Духу, диву!
Я слышу звон колоколов и трубы в небе,
мне с ними путь земной становится виднее
и проще, благодарней, чем вчера бывало.
...Что за закат сегодня! Не иначе — шалый!
