Седина на елке
Незимняя зима осеннюю тоску усугубляла.
Не помогали яркие огни гирлянд нисколько,
Развешанные в парках, площадях вокзалов.
Дождь лил и запылиться не давал шарам на ёлках.
А ели неуместно зеленели: без пудры, перламутра
и белил.
И я задумалась: как странно, в самом деле,
Что мы от влажной зелени грустим,
Ведь цвет зелёный — молодости символ.
А седина на ёлке иль в косе, известно, признак
увяданья.
Но почему-то БЕЛЫЕ иголки вселяют радость людям.
Взвесь снежной пыли в тишине палитру света
солнца отражает,
Что вмиг заставит нас вдохнуть морозный воздух
полной грудью.
И этот, нам знакомый с детства запах перенесёт
туда,
Где щёки полыхают от мороза, где мы прогуливаем
школу.
Летим на санках, мчимся с горки, отцом залитой
из ведра.
Язык болит от леденца из льда, лёд и на варежках
уж колом.
Вернёмся к теме седины на ёлке. Внушает радость
нам она (в отличие от седины в косе)
По двум причинам: в детстве мы не верили в
кончину.
И во-вторых, мы знаем точно, что за белизной
придёт весна,
Что всё опять зазеленеет, и будем этому мы рады
без причины.
У человека всё не так. За сединой уж не
вернётся юность.
Но каждый год зимой она к нам может заглянуть,
Когда вдохнём мы воздух тот морозный.
