Бывает невероятно густой снег — невесомые, вроде безобидные, но неумолимо упрямые снежинки, наваливаясь одна на другую, вырастают в непроходимые сугробы.

Не здесь. Алик родился, жил, по воле судьбы, где господствует солнце. Он полюбил снег маленьким, бывая у деда с бабулей. Название деревни «Снежная» созвучна его фамилии настолько, что казалось, они должны быть неразрывно целым. Просил родителей оставить его там навсегда, иначе: «вырасту, сменю фамилию на Солнцева». Не сменил.

Весь декабрь 1974-го, январь 1975-го, не считая лениво кружащих снежинок пару-раз, снега не было, а тут пошёл — в феврале. Крупные хлопья норовили попасть под рубашку, минуя приподнятый ворот дублёнки. Он не замечал их.

Прошли сутки, как привёз Лёльку в роддом. В дороге под тихие стоны жены, заглушая овеваемое тревогой биение сердца, охватывающее волнение, выпалил: «Снег пошёл! Снежанка, если дочка». Она категорично: «Светка. Или развод».

Сохраняя нить, соединявшую его с ней, он стоял под снегом пока в окне не вырисовался силуэт акушерки:

— Папаша! Девочка! Отлично.

В воздухе зареяли звуки всех музык, вторивших его торжественной радости. Он стал отплясывать! Одновременно — самба, ча-ча-ча, джайв, казачок, присядка, полька!

Вдруг очнулся:

— А посмотреть?

— Завтра!

Назавтра снег растаял. Привычно.

В окошечко Алик вглядывался в прекрасное Лёлькино лицо. Оно бледно.

— Ты как?

— Нормально. Метрику взял?

Разыграл:

— Вот. Снежана!

К его невыразимому удивлению она ответила:

— Ладно, главное, всё хорошо.

Прочитала: Снежина Светлана Аликовна. Улыбнулась восхитительно.

Осы́пал её поцелуями. Вот – неразрывное целое.