Что ненавистней: теорема «Время – лучший лекарь» или само время, застывшее на том миге, откуда прекращается отсчёт в будущее, а назад пути нет, потому как прожитое смешалось с песками вечности? Рассудок признаёт поражение, а сердце, наоборот, бьётся сильнее, заглушая другие звуки. Поначалу ничего не понятно, но потом с каждым стуком всё вокруг постепенно исчезает, и остаётся лишь мечта, разлетевшаяся на миллиарды осколков…

Однажды в вагоне поезда я нашла раскрытую книгу, перевёрнутую на столике обложкой вверх «Непридуманный роман». Желая отвлечься, чтобы не поглаживать обручальное кольцо и проклинать ползущее время, я углубилась в находку. В ней говорилось о девушке Лилиан, которая, попав в Лувр, заблудилась и в поисках выхода вдруг в одном из залов ощутила направленный на неё из дальнего угла взгляд. Обернувшись, она увидела обжигающие глаза, они будто смотрели ей в душу. Подойдя, Лилиан застыла перед старинным портретом незнакомого итальянца. Прошло время, и зимним вечером, вынырнув из молочного лондонского тумана, она снова увидела эти глаза… Так Этель Войнич встретила человека, которого полюбила на всю жизнь, – эмигранта Кравчинского. Слушая его, она прониклась идеями свободы и воспылала любовью к чуждой ей стране – России. Об этом в своей книге писала Энн Нилл, воспитанница Войнич, пытаясь убедить поклонников Артура, что в «Оводе» её наставница воспела не пламенного борца, а сокрушающую силу безмерной любви, когда со смертью любимого всё теряет свой смысл. Всю дорогу меня не покидало ощущение, что я читаю про себя, так же влюбившуюся в пронизывающий взор юноши на фото. Провидение свело нас зимой, он покорил меня добротой, наивностью; заразил любовью к Алжиру, каждый рассказ о стране преподнося как сказку.

Поезд прибыл, я сошла и… очутилась в объятиях любимого. Забирая книгу, я не подозревала, что через пару лет повторю судьбу Джим. Мой жених погиб, спасая людей из горящего здания в Тиарете. Мне казалось, мир погрузился во мрак. Умом я понимала – он любил людей до самозабвения, но сердце не смирялось. Я перечитала «Непридуманный роман» и осознала, что успокоить сердце смогу, поступив как Лилиан. Волонтёрство стало для меня образом жизни, как охота для тигров или мороз для белых медведей. Я помогаю людям, чтобы всегда чувствовать присутствие любимого с проницательным взглядом и пленяющей солнечной улыбкой…