Памяти сервала Мяурицио, погибшего от чумки.
Ухо щекочут пушистые усики,
Тихо на землю падают грустики.
Скорбно по небу кружатся снежинками,
На душу падают мёртвыми льдинками.
Словно кошачьей и не было ласки,
Только вот руки его не забыли.
И вновь и вновь Мяурицыны глазки,
Словно укором судьбы его были.
Вечная боль, словно раной широкой,
Вновь заставляет ночами метаться.
Словно сквозь марево чудятся чмоки
И тёплого тельца попытки прижаться.
Боль затопила всецело сознание,
Руки метаются в поисках цели...
Может потом и придёт с опозданием
Горечь потери...и с ним исцеление.
В сердце на всё не оставив ответа,
В даль уходя, обернувшись, по радуге,
Наши мурлыки нас искренне радуют,
В мыслях у нас оставаясь навеки.
