Алма-Ата
Пока ж/д-состав играет соло
и небо обожжённое мертво,
запомни город с обликом монгола,
с ленивой добродушностью его,
уставший, но не сломленный до срока,
безветренный с утра и дотемна,
с распахнутостью выкрашенных окон,
с молитвой, залетающей в дома.
Вдали осколки матового солнца
запутались в закатной полосе,
и пыль, поднявшись, падает и жмётся
к торговкам на обочинах шоссе.
Тоска, как пёс, гляди, бежит по рельсам,
не выключить её привычный зов.
И поезд твой выстукивает песню,
в которой нет ни музыки, ни слов.
