Идеальным пейзажем моего детства была кульминация заката в заброшенном саду у старого дуба.

Прихватив собой мольберт и краски, я бежала туда, где я получу восторг и гармонию.

Озорной ветерок раскачивал деревья, словно маятники.

Лишь старый дуб, хранивший в себе таинственность, стоял недвижим под багряными лучами уходящего солнца. Яркий свет нежно коснулся насыщенно-зелёных, широко раскинутых в разные стороны ветвей, не дотягивающихся до земли.

Удивительно, но под ним никогда не росла трава. На этом участке был лишь чёрный, как смоль, круг земли.

От него вглубь сада тянулись ландыши, которых еще никто и никогда не видел цветущими.

Собираясь запечатлеть этот пейзаж, я коснулась мольберта, но мой взгляд замер в ту же секунду:

теперь зелёные листья ландышей были непривычно разбавлены нежно-розовыми цветами.

Это походило на чудо.

И сейчас, держа в руках рисунок из детства,

где-то на уровне подсознания я на миг очутилась там, задаваясь вопросом:

"сколько ещё тайн хранил/хранит в себе сад?!"

Но этот ответ так и останется в глубине моего рисунка.