Двадцать четыре
1
Не хватай судьбу за хвост – вырвется,
городская суета вычурна,
не течёт по венам кровь – жи́вица,
вызывающе с утра вы́сь черна.
Предназначено с тоской рядом быть,
не отыщешь от неё снадобье,
остограммить телеса надо бы,
но не станет оттого радостней.
Подала́сь душа в бега... бросила,
добавляя на виски проседи.
Может в поле журавлём кликает,
не по нраву перебор лиха ей.
По осколкам миражей бродим мы,
забывая первоцвет родины.
Только эхо – от плетей, вроде бы,
отзывается на бой ходиков.
2
Кто-то скрепил небеса с землёй
тёмной каймой горизонта.
Много хлопот у тебя, герой:
купол давно без ремонта,
звёзды растерянно смотрят вниз –
ржа разъедает подвески,
в недрах клоак городских – вонизм,
запах удушливо-резкий.
Даже луна убегает прочь,
с каждым мгновением дальше,
знахарь людских словоблудий – скотч
тщетно противится фальши.
Счастье – не чувствовать дни внапряг,
формула с детства знакома…
3
Нависла ночь,
объятия сомкнулись,
обвив дома гирляндами огней.
Слабеет пульс на венах сонных улиц,
завязанных узлами площадей.
Смолкает шум,
заливисты и звонки
живые звуки в трелях соловья,
в разноголосье певчей камышовки –
ни нотки от скупого соло дня.
Плывет луна со звездами в союзе,
ленивый свет окутал юбки ив,
в осколках лет, изъятых у иллюзий,
есть сила нерастраченной любви…
Мелькнёт заря,
денёк наденет смокинг,
и выйдет в мир заманчивых идей.
А мне бы слушать исповедь дороги,
свободной от капканов площадей.
