Время смуты, перемены, судеб сломанных не счесть,

Кто-то спИлся постепенно, прОдал с совестью и честь.

Стук колёс, вагон купейный, столик, парень инвалид,

Не по возрасту степенный, тридцати годов на вид.

За беседой путь короче, двое суток впереди,

Разговор он, между прочим, начал сам: " Бать, рассуди"...

Излагал волнуясь, с чувством, только взглядом затвердел.

Слушал я и думал грустно: есть ли подлости предел!?

 

Расскажу про этот случай, про людей и нЕ людей:

Детский дом, один из лучших, двое мальчиков - друзей.

Сытно горюшка наелись, натерпелись с малых лет,

Здесь немного отогрелись, заискрился в душах свет.

В спорт втянулись постепенно, незаметно мчались дни,

Увлеклись самозабвенно акробатикой они.

Физкультурник -- Пётр Семёныч, Божий дар увидеть смог,

Сам отвёл двоих мальчонок в гимнастический кружок.

 

Шли года, росли ребята, занимались не ленясь,

Тренер видел, (он когда - то знаменитый был гимнаст),

Подают надежды, что же - час прощания настал,

Большего им дать не сможет, научил всему, что знал.

Подключил, конечно, связи, позвонил кому-то там,

Говорил: "Ну, как же, разве не нужны таланты нам?"

Убеждал, ругался, спорил, ездил к местному главе,

И при цирке их устроил, в школу-студию, в Москве!

 

Вновь занятия, учёба, минул год, за ним второй,

Вот уже экзамен оба с блеском сдали, выпускной.

Новый номер показали, много трюков, срыв* в конце,

Даже сам директор замер, изменившись вдруг в лице,

Не скрывая восхищенья, заявил: " Да, высший класс!

В труппу точно, без сомненья, принимаю, парни, вас".

Цирк, дебют под крики "браво", встречи с новыми людьми,

Далеко ещё до славы, но приятно, чёрт возьми!

 

Стала труппа, если честно, паренькам родной семьёй,

А в такой семье, известно, на виду артист любой.

Пять сезонов, может больше, откатали по стране,

На гастролях были в Польше, по Германии - в турне.

Жили дружно, без эксцессов, чередой текли дела,

Но однажды клоунесса на работу в цирк пришла.

Лишь закончила учиться, (всё же что ни говори,

Манит девушек столица) прикатила из Твери.

 

Из станиц, из дальних весей, едут пришлые, спешат,

Кто-то стать актрисой грезит, а иные - наугад.

Их удел простых работниц не прельщает - не таков,

Что в столице ждёт охотниц на богатых женихов?

Рестораны, бары, клубы, "золотая" молодёжь,

Ожерелья, кольца, шубы, не за здОрово живёшь..

Есть пословица такая: а Москва - то бьёт с носка,

Как финал - панель, Тверская, рухнул замок из песка!

 

Вот и наша клоунесса рассуждала тоже так:

Нужен мальчик - не повеса, просто влюбчивый дурак.

Обеспеченный, с квартирой, в Бирюлёво иль в Филях,

Не ревнивец, не задира, ну и чтоб не вертопрах.

Просчитала всё плутовка и в один из летних дней,

Как-то после тренировки засмотрелась на парней.

Всё обдумав не однажды, для себя составив план,

Закрутила в тайне.. с каждым, продолжительный роман.

 

Здесь ещё добавить надо про ребят немного слов,

Как "пахали" до упада, уставали - будь здоров,

Усложняли номер часто, ну и спорили всерьёз.

Труд воздушного гимнаста связан с риском и не прост.

Не просили благ у Бога, и чудес никто не ждал,

Накопили понемногу на квартиру капитал.

В личной жизни, тут не скрою, не сложилось - недосуг,

Все в работе с головою, вот и не было подруг.

 

Капля точит даже камень, пусть не сразу, дайте срок,

Так случилось и с друзьями. Им ведь было невдомёк,

Что плетёт свою интригу клоунесса и ей-ей,

Так же, в сущности двулика, как и Янус - "бог дверей".

Осторожно, без напора, искушала тет-а-тет:

"Не удержишь вдруг партнёра, может быть такое? Нет!?

Номер ваш довольно сложный, знаешь, милый, дело в том...

Ты подумай, всё возможно,.. после гнёздышко совьём!"

 

День за днём вливая в души, вероломства едкий яд,

Не учла - мужская дружба много значит для ребят.

Просчиталась чуть актриса, по себе судила всех,

К цели шла, как говорится, с твёрдой верою в успех.

С мелкой алчною душонкой, в жизни деньги лишь ценя,

Не дано понять девчонке - парни больше чем родня,

Ближе чем по крови братья. Жизнь не раз трепала их:

Корку хлеба, горе, счастье, всё делили на двоих.

 

Всё и сразу - так привыкла. И по истеченьи дней,

Недосказанность возникла, в отношениях парней.

Да, работали на совесть, честью труппы дорожа,

Но без прежнего настроя, так сказать, без куража.

Быт налажен и размерен, по утрам - зарядка, кросс,

В друге каждый был уверен, а в себе,.. вот тут вопрос!

Не смогли тревожный всполох в глубине души понять.

Будь при цирке врач-психолог, запретил бы выступать!

 

Внешне, вроде, всё как прежде, а в душе.. кто разберёт,

Вновь кульбиты на манеже, вновь под куполом полёт.

Отработали весь номер, оставался лишь штрабат*,

Охнул зал и тут же обмер, не достал артист канат.

Без страховки (так эффектней) выступали в этот раз,

Чуть скользнув плечом по сетке**, на манеж упал гимнаст..

Мир померк, пропали краски, чей-то голос: жив пока...

Лица в марлевых повязках, друга верного рука.

 

Пробужденье от наркоза, врач твердит: "Терпи, сынок".

Боль в спине сидит занозой и не чувствуется ног.

Друг прорвался сквозь запреты неприступных медсестёр,

Не надолго, суть не в этом, значит, вместе до сих пор!

Посещенья разрешили, много позже, для коллег,

Да, воистину, в беде лишь, познаётся человек.

В одиночку или группой, горе общее своё,

Навещали все из труппы, только не было её!

 

Поделился с другом тайной, про любовь, про то, про сё,

Изумились оба крайне, когда выяснили всё.

В коллективе клоунессе объяснили от души:

"Знаешь что, пошла ты.. лесом, заявление пиши!"

Врач сказал: "Я врать не буду, не ропщи, не зли судьбу,

Жив остался - это чудо, а ведь мог лежать в гробу.

Есть такой профессор Майер... Да послушай ты,.. пойми,

Он поможет, точно знаю, обратись и не тяни".

 

...Мюнхен, клиника, палата, операция, кровать.

Врач (похож на Гиппократа): " И не выдумай вставать!

Ноги, вижу, ощущаешь? Ты ступнёй-то шевельни..

Хорошо! Я обещаю, сам пойдёшь - настанут дни".

Через месяц с костылями, под присмотром медсестёр,

Шаг за шагом мерил парень их больничный коридор.

С криком боль рвалась наружу - не упасть бы, не завыть.

Зубы сжал: "Стерплю я, сдюжу, научусь опять ходить!"

 

Он сумел. Один, как видно, сам - без помощи чужой

И не в кресле инвалидном возвращается домой!

Друг скучает поневоле, не встречались много дней,

Он теперь в спортивной школе, тренирует малышей.

Цирк оставил в одночасье, его доводы верны:

"Ну а вдруг со мной несчастье, мы кому тогда нужны!?

Что скопили на квартиру, всё отдали докторам,

Так решили - не до жиру, проживём, чего уж там".

 

...За окном нависли тучи, поезд мчал, сгустилась тьма,

Утомился мой попутчик и похоже задремал.

Проводник шепнул зевая: " Подъезжаем, вам сходить".

Парень спал, пусть отдыхает. Я не стал его будить...

Восемь лет спустя, на трассе, в скромном маленьком кафе,

Состязания гимнастов я увидел по Т. В.

Юниоры, мальчуганы ( Безенчукский детский дом)

Обошли, и как ни странно, москвичей, почти во всём.

 

Интервью, медали.. Тренер показался мне знаком,

Мой попутчик, я уверен! Без сомненья, точно он!

Рад за парня, что тут скажешь, не поддался он судьбе,

Смог вернуться в строй и даже.. смену вырастить себе.

По закону бумеранга, описав по жизни круг,

(И не важно поздно, рано) всё назад вернётся вдруг.

Сеешь ветер - буря грянет, зло посадишь - жди беды,

Срок для каждого настанет, пожинать свои плоды.

------------------------------------------------------------------------------------------------

-------------------------------------------------------------------------------------------------

Дружба это как награда, не пустой, выходит звук,

Повезло тому, с кем рядом, настоящий, верный друг!

 

 

 

*Срыв, штрабат - По сути, это эффектная концовка некоторых воздушных номеров, трюк, который представляет собой срыв одного из гимнастов, при котором он стремительнопадает, вниз

сорвавшись, сам, либо вылетев из рук партнера, в последний момент повисает на закрепленной веревке

 

**Сетка - веревочная сетка, определенным образом растягиваемая над манежем, служащая для обеспечения безопасности работающих над ней воздушных номеров.