Бог ко мне был милостлив...

Под старость порадовал – отвёз я жену свою Аннушку в сельскую больницу ночью, на подводе, это такая телега и до утра просидел на ступеньках, всё на звёзды глядел. Сына ждал.

В аккурат с рассветом вышла ко мне акушерка и поздравила. С дочкой!

Я обрадовался, главное здоровенькая. И очень красивая. Акушерка Галя прямо вся из себя неугомонная была и руками размахивала – такая, мол, красивая девочка, такая красивенькая, как куколка, отродясь таких не принимала!

Я гордый весь из себя подошёл к подводе, потрепал за гриву Ладушку, сел и поехал домой! Всем встречным кричал – у меня дочка есть! Дочка!!

Встречные в ответ улыбались.

Жизнь моя изменилась. Девочка росла смышлёная, непоседа и хохотунья.

Когда я сажал её себе на плечи и шёл по селу – люди оборачивались и долго смотрели нам вслед.

Девочка была такой крошечной, как куколка. Прямо Дюймовочка. И пусть! Вырастет!

Когда ей четыре годика исполнилось, я решил её к жизни взрослой готовить.

Учить ремеслу разному и навыкам. Мне почти пятьдесят, долго ли проживу, кто знает! И как она без меня?

Научу всему – и гвоздь забить, и лапочку перегоревшую поменять, и по хозяйству управляться, и в седле держаться! Научу. Смышлёная дочка, умненькая! Налету всё схватывает.

И настырная. Чего захочет – непременно добивается. Вот давеча песком кастрюлю драила, ручонки в саже (керогаз коптил, видать, керосин не тот в сельпо завезли), личико в саже, прямо как Золушка, сарафанчик испачкала, но пока кастрюльку до блеска не отмыла, не успокоилась. Говорю же – настырная.

Решил я её в седло посадить. Ладушка наша добрая кобылка, ласковая.

Запрягал я недолго. Уздечка, удила, седло... Стремена...

Малюсенькая дочка, не удержится, ох, не удержится. Тревожно мне.

Зря я так думал.

Пятый годок от роду, а в седле, ты смотри, как настоящая - и спину, главное, ровно держит, и ручонками в поводья вцепилась. Одно плохо - ножки коротенькие, до стремени не достают пока.

Но это дело поправимое.

Вырастет!

Вышли мы втроём на улицу. Я Ладушку веду, в седле - дочка, идём себе потихонечку. А куда нам спешить?

Ну, я и Ладка идём, а дочка – едет. Как взрослая!

Откуда соседская собака выскочила, я и не заметил. На мгновение всего отвлёкся, а Лада рванула поводья, и, почувствовав свободу, пустилась вскачь по улице.

Я думал, с ума сойду, убьётся девчонка моя, а ну, высота какая, и скорость!

Ан нет!

Смотрю – поводья натянула, спинку держит, ножонками к седлу, наездница...

Молодчага!

Развернула кобылку, и – ко мне!

Снимай, говорит, папка, сама не слезу, высоковато!

 

Вечером чай пили под акацией, да хвалились матери, какая у нас прогулка была, да какая девочка у нас смелая.

Мамка ругалась. Говорит, додумался, старый, малявку в седло! А, не дай Бог, сорвалась бы?

Девочка обняла мать ручонками, к щеке припала и говорит:

- Не бойся, я умею. Главное – спинку держать ровно, а поводья – крепенько в кулачках, и тогда любой конь покорится ездоку и присмиреет. А иначе – нельзя!

Одно плохо – ножки до стремени не доросли. Но я подожду. Я умею. Когда-то же я стану большой?

- Конечно, станешь, доченька...

 

Мать поцеловала девочку в головушку и тайком смахнула слезу, а я подумал, раз повезло мне так на старости лет, может быть, доживу и увижу свою девочку взрослой...

А не повезёт, тогда сверху, хоть одним глазком...

 

Но уверен, раз умеет держать спину ровно – не пропадёт!

Удержится. В любом седле.

Настырная она у нас.