Жили бедно, но весело. Потому что, как все... Отсутствие горячей воды и других коммунальных излишеств компенсировалось близостью городской бани. И мы каждые выходные дружно отправлялись туда на помывку.

 

В фойе наша семья разделялась пополам. Муж с веником шёл прямо в мужское отделение, я с пятилетней дочкой налево в женское.

 

Трудно поверить, но тогда в бане были очереди и алюминиевые тазики, даже корыта для детей. Рядом с нами, в зале ожидания громко вздыхала крупная пожилая женщина:

- Всё перепробовала: и детское мыло, и хозяйственное, даже золой мыла. Никак перхоть не выведу.

- Ой, а я перестала голову горячей водой мыть, перхать сама прошла, - ответила ей соседка-цыганка.

Владелица перхоти быстренько встала и отошла к окну, бормоча на ходу:

- Так это… от холодной воды, небось, вши развелись и всю перхать съели.

 

Очередь продвигалась быстро. Её без конца стимулировала энергичная бабуля в пиджаке. Каждые пять минут она, открывала распаренную дверь и кричала, размахивая потёртым чемоданчиком:

- А вон там чаво место пустое? Форточка?! А нам плевать. Иди девка, закаляйся, – пропихивала она вперёд маленькую цыганочку.

- А тута у дверей никого нету! Тазики кончились?! Эй, кто у нас со своей посудой пришёл? Геть на помывку!

 

Надо отдать должное, активистка сама не метила во внеочередники, просто сидеть на месте ей не давала её жизненная позиция. Отойдя от двери, она взгромождалась на весы, и возмущенно заявляла:

- Надо же! Опять гири набрякли, на три килы больше показывают…

 

Через полчаса дошла очередь до нас. Заняли скамью. Рядом на таком же деревянном диванчике сидела голая беременная женщина, устало обмахиваясь полотенцем. Я быстро раздевалась, подгоняя дочурку. Как вдруг заметила, что моя малышка, не отрываясь, разглядывает соседку. Надо сказать, что Танечка у нас росла очень послушной и впечатлительной девочкой.

 

- Доча, снимай платьице, - никакой реакции – Таня, очнись!

- Мама, а почему тётя такая толстая? – вдруг спросила она.

Мне стало неудобно перед соседкой, и я на ушко быстренько объяснила дочери, что у тёти там, в животике ребеночек. Да-да, вот так на ходу я попыталась растолковать малышке основы жизни.

 

Танины большие карие глаза стали ещё больше. Она отодвинулась на самый край диванчика, и, спрятавшись за меня, прошептала:

- Мама, а зачем она его съела?! – ответить я на это ничего не смогла, потому что мы с будущей молодой мамой хохотали до слёз, схватившись за животы.

 

Потом, когда следующие десять лет муж бросался к телевизору, как на амбразуру, собой закрывая от дочки экран с невинными поцелуями, я улыбалась и вспоминала ту баню. Вернее, свою первую и последнюю попытку объяснить ребёнку, откуда берутся дети.