Капли холодного утреннего дождя барабанят по стеклу, превращая заоконный мир в иллюзорную картинку, но раскатный гром — такая мелочь, по сравнению с едва слышными звуками воздушной сирены.

 

Вновь на наши дома летят убийцы-ракеты, и небо будет чёрного цвета от бушующих пожаров.

 

— Ещё далеко, может быть, даже успею выпить кофе, — шепчу, а сам держу в поле своей видимости щенка, чтобы в случае чего, успеть забрать его в относительно безопасное место, хотя он и сам уже научился бежать в погреб, лаем сообщая мне о надвигающейся опасности.

 

На пятидесятый день войны ощущаешь себя «профи», ориентируясь на правило двух стен на случай прилетающих «градов» и «смерчей» или на собственную интуицию, которая априори не может тебя обмануть, ты уже умеешь спать в одежде на полу, и вроде бы постепенно привыкаешь к окружающей обстановке.

 

А потом «прилетает» в дом моей подруги, которая живёт со своей дочерью, неподалёку от меня, ты слышишь резкий свист самолёта, работающей артиллерии, грохот от разрывов снарядов, и у тебя больше не остается смелости.

 

Собрав наспех вещи, ты едешь в «безопасное место» с необходимым минимумом вещей и стараешься не смотреть на оставленный дом.

 

Вдруг всё будет хорошо, и я ещё вернусь?