Русалки
1.
У русалок тихие голоса,
Будто льётся вода из открытых ртов.
Я склоняюсь к ним и смотрю в глаза –
Чёрный жемчуг, синяя бирюза,
Бесконечный зов.
В человечьем сердце живёт тоска.
Человечье сердце – пустой сосуд.
Я не знаю, что в жизни своей искал,
Но русалки меня поймут.
Говорю им о том, что болит внутри,
И водой не льются слова мои:
С каждым звуком из горла выходит воздух,
Поднимаются пузыри.
Разбор редактора:
Стихотворение вполне законченное и гармоничное: не сказать, что оно нуждается в каких-то правках. Хотя шлифовать стихи можно до бесконечности, как морской камешек. Главное, чтобы они не сточились при этом.
"Синяя бирюза" – не совсем удачное сочетание. Понятно, что речь о цвете глаз – чёрный зрачок и синяя радужка; но бирюза действительно зеленовато-синяя, это её обычный цвет, поэтому определение "синий" кажется немного избыточным, как "зелёная трава" или "красный огонь". А вот чёрный жемчуг – редкость, и здесь без слова "чёрный" уже не обойтись.
Можно попробовать подобрать к "бирюзе" другой эпитет или оставить как есть: это не какой-то существенный недочёт.
Можно придраться к рифме "ртов/зов", а можно не придираться, потому что она вполне сглаживается словами "глаЗа" и "биРюЗа".
Не совсем оправдан повтор слова "льётся" в сочетании "льются слова". Можно заменить его на синоним. Тем более что рифма "мои/пузыри" действительно не очень, её можно убрать.
Строка "С каждым звуком из горла выходит воздух" намеренно не рифмуется ни с чем? Если заменять строку "И водой не льются...", то лучше зарифмовать их.
Вот и все трещины, которые удалось найти под микроскопом. В остальном – красивые целостные стихи.
2.
У русалок тихие голоса,
Будто льётся вода из открытых ртов.
Я склоняюсь к ним и смотрю в глаза –
Чёрный жемчуг, синяя бирюза,
Бесконечный зов.
В человечьем сердце живёт тоска.
Человечье сердце – пустой сосуд.
Я не знаю, что в жизни своей искал,
Но русалки меня поймут.
Говорю им о том, что болит внутри,
И водой не льются слова мои:
С каждым звуком из горла выходит воздух,
Поднимаются пузыри.
Резюме редактора:
Бывают стихи, которым не идёт правка: они органичны и законченны.
Это не значит, что мы с автором не работали над текстом. Автор предлагал, к примеру, такой вариант:
У русалок тихие голоса,
Будто льётся вода из открытых ртов.
Я склоняюсь к ним и смотрю в глаза –
Чёрный жемчуг, тёплая бирюза,
Бесконечный зов.
...
Говорю им о том, что болит внутри,
Растворяясь в омуте бирюзовом,
Говорю и чувствую:
с каждым словом
Вырываются пузыри.
И другой:
...
Говорю им о том, что болит внутри,
И о том, что с жизнью своей творил.
С каждым звуком из горла выходит воздух,
Поднимаются пузыри.
Но их не сравнить с оригиналом. В нём образ героя противопоставлен холодному русалочьему: человеческие слова не льются, подводное откровение означает гибель. Нерифмованность строки "С каждым звуком из горла выходит воздух" создаёт ощущение недосказанности, внезапной тишины – той самой гибели.
Неблагозвучность отдельно взятой рифмы "внутри/мои" уходит, если читать текст внимательнее: "меня пойМут -- говоРю иМ о тоМ", текст весь наполнен созвучием [р/м].
И ломать образное и музыкальное единство текста – в данном случае означает его калечить. Основной принцип редактора должен быть – "не навреди".
