– Слышишь, Дим, – проговорил Родион, опускаясь на старый диван приятеля, – нет ли у тебя какой-нибудь работы для меня?

– Работы? – Разумихин оторвался от бумаг. – Работы… А, работы! Так ты забрось, может, резюме на «хэдхантер»?

– За интернет-то не плочено, – хмуро сказал Раскольников.

– От меня забрось. Хочешь, я сам заброшу?

– У меня и резюме-то нет, – с тоской сказал Раскольников.

– Составим, – Разумихин открыл сайт. – Давай. «Раскольников Родион Романович». Желаемую должность-то какую указать?

– Ну, языки-то знаю я… Секретарь-референт, может?

Разумихин критически оглядел рваную одежду приятеля.

– Секретарь-референт? Кто ж тебя возьмёт? Может, лучше охранником? В какой-нибудь ломбард…

– Ты что? Издеваешься?! – вспыхнул Раскольников. – Откуда ты знаешь, что я старуху-процентщицу собрался укокошить?

– Нет… Что?! Ты? Процентщ… – Разумихин уставился на приятеля. – Ты что, Родька, в самом деле?!

Раскольников пожалел, что сболтнул лишнее.

– Ну пиши, пиши: «охранник».

– Нет, Родька, ты что, в самом деле? – Разумихин уже не мог успокоиться.

– Да-а! – заорал вдруг Раскольников. – Решил! Укокошить! Потому что среда заела! И четверг заел! И пятница заела!

– Тихо, тихо, миленький, – забеспокоился Разумихин.

– И суббота заела! И воскресенье! – у Раскольникова началось что-то вроде припадка. – И понедельники со вторниками!.. Дай пива, – неожиданно спокойно попросил он.

– Пива нет, – растерялся Раузмихин. – Red Bull если только…

– Пей сам свою химию, – с уничтожающим презрением сказал Раскольников, встал и пошёл к двери.

– Родька! Стой! Ты куда?! Чёрт!.. Ну и катись, мочи свою процентщицу! – заорал Разумихин вслед уходящему Раскольникову, закрыл «хэдхантер» и запустил «Контр-Страйк». – Катись… Мочи… Вот так её… Вот так…