Услышат
Ирида, ты? Так вот, откуда
лиловой стынью опалён
мой сон. Цвета твоих пламён
отрадны, если слишком худо.
Смотрю незряче у черты,
в которой жизнь и смерть свиты.
Ирида, это ты мостила
пути её босым шагам?
Ну как она – спокойна там?
Вдали от адова горнила?
Ушла ли боли маета
и горечь складочки у рта?
Скажи, она меня простила?
Прощать умела – льды-печали
в глазах сквозили бирюзой,
чуть-чуть солёной и незлой –
лучились и не обжигали.
Глядишь – обиды нет, прошла,
она по-прежнему светла
и помнит старое едва ли.
Вокруг неё бывало ало,
лазурно, зе́лено, желто́ –
оно на все лады звучало
для нас, настроенных на то.
Теперь её природный май –
со мной. Ты можешь? – передай:
её побегов тут немало.
Ирида, пусть... Ушла, оставив
осколки дивного моста.
Они, земному не чета,
спешат росой истаять в яви...
Дождусь-ка радуг! Духом выше –
скажу, что не успела. Слышат
нас там, на вышней переправе.
