Красное – это чёрное, когда запекается.

Когда закипает кровь, и мозги заполняет ярость.

Ярило, Ярило, не жги меня так жестоко.

На площади врыты столбы. Сколько висит там? Сколько

песельников весёлых? Висельников отпетых? - Лето

Господне. Вот когда начинается школа, она ж университеты. -

А у избушки в лесу, на тыне, на остро отточенных кольях – головы, тулова, головы.

Во́ронам – пир: мясо с прекрасной кровью (из Парижа – с любовью).

Запекается кровь под солнцем, становится коркой.

- А где же тут наша порция? – прибежали презлые волки.

Серое к серому. За волками следом примчались крысы к обеду.

- Ну что? За победу!

Скушали бабку с дедом, внучку да жучку. Нет, внучка – та ещё сучка:

Залезла на сук и кричит во весь голос: «Я – Суок, я сукова баттерфляй, ватер поло-

вина. Кстати, налейте вина! Из виноградной крови, чтоб напитать мне жабры.

Я ведь ещё и Царевна Лягушка как бы, плюс медведи и Маша, весна Боттичелли.

Покатай меня до утра на ветвях-на качелях.

Сук-касатка, когда уже приплывёшь?"

А на площади и у тына, как прежде, идёт делёж.

Политтехнология – это наука добычи пищи: хватай и хавай!

Ну, кто там шагает левой, когда объясняют внятно: «Правой!»

Пустое пусто. В капусте немного калорий. Кочан не из теста.

- Кусто, есть для ваганта в бочке вакантное место?

Возьми пассажира, пока ещё жив он. Пригодится в дороге.

В этом подводном, поднёбном мире живут осьминоги.

Их щупальца в мыле, и рты их – мыло, чтоб пускать пузыри.

Чтобы касатки, крысы, волки, чьи лица в пуху и в саже,

вышли в герои из фоновых персонажей.

И были сыты, обуты, одеты, рожали деток.

Чтоб катались в росе по траве на поляне Красной…

Ясно вам, нищеброды? Ясно?!

Кусто за всех отвечает: мол, не учи учёного –

практикую, умею, знаю: красное – чёрное.