ADINA HAUSKORRA KRISTAL JENIO
...биение мокрого майского снега
о стекла мирских деспотий.
Патлатая облачность. Странная нега.
Измученный дух во плоти́...
Остывшие крыши печально пологи;
небесный картограф польщён.
Архангел с утра собирает налоги:
ещё и ещё. И – ещё.
...не знаешь конца облачению в скуку
людей, воронков, небылиц;
и взор обращён – подающему руку, –
не выше набрякших яиц.
От позднего снега на пачках порожних –
белы дромадеры, сыры.
...течёт табачок в пустотелые ножны,
архангел свистит вне игры.
А дальше – в занос, по ковровому насту –
шуршит, замедляясь, авто;
ну, здравствуй, родная знакомая, – здравствуй...
(ненужный, но добрый повтор).
От века – напрасное (даром – простое) –
цвести, побеждать, зеленеть;
родная знакомая, лучше – не стоит,
свежа ли духовная снедь...?
Плешивой порошей укутаны скверы,
как обетованный редут –
здесь символ весны против символа веры,
жестокое сретенье – тут.
И, вот тяжелеет, и тает, и мокнет
летучий хронограф зари.
Архангел исчез. Отворяются окна.
В зените планета горит.
