Боже, боже, зачем я так легко сдалась, почему им поверила?!

- …девять, восемь, семь…

Я всегда была против вмешательства ножа в мою жизнь!

- …шесть, пять, четыре…

Этот с плоским каменным лицом наверняка… напортачит…

- ... три, два…

Смотрит! Смеется! Ножом поигрывает, огромным, кухонным. Я пожимаю плечами, выбираю лимон покрупнее, бросаю в него без предупреждения, сразу. Ловит! Хорошая реакция. Смотрит на меня зелеными глазами, буквально гипнотизирует. Знаю я эти ваши штучки: сжимаюсь, скукоживаюсь, тихонько сползаю под стол, вот оно, защитное пространство!

Железо лязгает, словно там, позади, целая свора всех этих скальпелей, зажимов, иголок. Но меня уже не достать, из сумрака, благодатной тишины и какой-то освобожденной от всяких звуков и угроз сферы, я сначала медленно, а потом все легче, быстрее, наконец, ликующе стремительно лечу гранеными коридорами в каких-то розовых сверкающих плоскостях – вперед!

Я не знаю (и даже не думаю об этом!) какая катапульта задает мне это ускорение, я просто наслаждаюсь полетом, освобождением от боли, тревог, неясности. Падение? Нет, я чувствую, что это движение по восходящей! Падение – когда ощущаешь вес тела, а его словно бы совсем нет. Невесомость? Но я развожу руками и смеюсь, я почему-то осознаю, что всегда смогу остановиться, встать на ноги, осмотреться, потрогать стенки этого тоннеля… Просто не хочу замедляться, когда-то еще удастся вот так полетать, ни о чем не думая!

Пространство пронзают белые иглы, они мне не мешают, живут своей жизнью, складываются в снежинки…или иероглифы… Со мной кто-то пытается заговорить? Я что-то слышу? Они упорно пробиваются, я так же упорно увиливаю, полет делается еще интереснее, благодаря этим маневрам. Так хочется увидеть себя, такую новую, легкую, свободную, наверняка – крылатую!

Свет медленно меркнет, так наступают сумерки, коридор сужается, я еще планирую, но сердце сжато тревогой: там, впереди – опасность? Простора не будет? Закрой глаза. Опять откуда-то этот лимон, запущенный чьей-то озорной рукой, маячит перед глазами. Закрой глаза, страшно! Не закрываются. Потому что жестко, грозно, смотрит этот, с каменным плоским лицом, и его взгляд, как скальпель – по моим глазам. Хочется закричать, проснуться, но он гипнотизирует, повелевает… Успокаивает?

- Ну-ну, трусишка, маленькая, глупенькая, всё будет хорошо. Помнишь, как мы играли возле речки, копали прудик, отводили в него водичку, втыкали веточки.

Я вспомнила, правда, это же был он, только маленький, смешной такой, в кепочке с пимпочкой. И глаза его - зеленые, совсем не страшные. Я улыбаюсь и кидаю ему большой, необыкновенно легкий, как мяч, лимон. Он ловко его ловит – и пасует обратно.

Свет. Свет. Снова делается светло и легко. Можно полетать над речкой, я помню, она по этой равнине такие петли выписывает… Нет-нет, я одна, ты тут оставайся, под ивой, поиграй, я вернусь. Скоро.

Медленно, плавно, раскинув руки, почти не чувствуя тела, я над нашей маленькой речкой, совсем невысоко, плыву под солнышком. Мне абсолютно неважно, вниз по течению или вверх, к истокам устремлён мой полет. Ни о чем не думать, просто не отклоняться от этих ленивых извивов маленькой речки…

Лязгает. Металл лязгает. Свет гаснет. Кто здесь разговаривает? Это мой сон, не лезьте, в кои-то веки удалось подняться! Переворачивают. Грузят. Темно. А здесь - сумрачно. Значит, движение продолжается? Вот светлая зона, глаза сквозь сомкнутые веки уже ощущают перемену…

- Да не тряси ты ее, сама проснется, пульс – нормальный, покров кожный – теплый. Пусть спит!

Кажется, обошлось. Я снова засыпаю. Безмятежным глубоким сном без сновидений.

Я же говорила родным: ничего приносить не надо, здесь всё есть. Ну, разве лимончик к чаю, да и тоже не обязательно. Ведь неизвестно, выживу ли, только лишние расходы.