Итака
Дом мой забытый. Мир мой, радужный окоем,
где каждый камень был полон солнцем и октябрем.
Мир, растворенный снами, спрятанный под пальто
в темном купе, где кто-то мажет хандру на батон.
Вагонный эрзац уюта с заиндевелым окном
накрест продут сквозняками и пахнет прелым бельем,
потом, угаром. Поезд сшивает ландшафтную ткань,
и отсветы полустанков мелькают на темных боках.
Вспыхнет фонтаном кратким, вздыбится снегом февраль
там, где состав, пролетая, сталь ударит о сталь.
Нет смысла стучать стаканом, прошлое вороша.
Разве останутся камни в гнездах своих лежать,
если движутся земли, меняется абрис гор,
уходят в волны атоллы, стирается след адресов
когда-то родных… В распаде структур, правил и глав
есть ли что-то надежней, чем этот гремящий состав?
Век не удержит поезд в кружении дат отрывных
как не удержат осень тонкие руки травы.
Вещи не имут места, кордонов не знают ветра,
а прошлое верности – в чем-то был мрачный эфесец прав.
Но поезд сшивает землю и близит конечный пункт.
На мерзлом грязном перроне не знают меня и не ждут.
Точка возврата, поиск-мираж как стремленье к нулю,
но если это Итака, я ее заселю.
Выну из недр пальтовых, на снег и мороз ворча,
теплый октябрьский камень. Солнце, не подкачай!
