Последнее
Макбетовский мотив как соль в изящной ране,
крещение судьбой, смертельной не вполне.
Мети, метель, мети, веди меня, мой крайний,
мой запредельный стих, веди меня ко мне.
К той истинной, простой и ничего не ждущей
от милостей судьбы, пошедшей по рукам,
Мне Моди нагадал жизнь на кофейной гуще,
звучи же голос мой, разбитый, не стихай.
Нам не дано понять, кто и за что оправдан,
но в полуночный час вселенской немоты
звучи же голос мой, звучи над Ленинградом:
над бездною времён разведены мосты.
Форейторы кричат, и падают кареты,
и пишутся стихи, и рушатся миры.
А я стою одна на побережье Леты,
и камни под ногой так холодно остры.
Я знаю, что всегда вначале было слово,
но в Лете столько слёз, и глухоты, и тьмы –
не докричаться мне до берега другого,
и лотовой женой я застываю снова,
взывая к миру голосом немым.
