Шумит в голове? Или где-то извне? Тяжелые веки не хотят подниматься, но делаю усилие - открываю глаза. В комнате ещё темно, но за окном брезжит рассвет. Ночной гость оказался таким буйным, что своим неистовством нарушил мой безмятежный сон. А до подъёма ещё целый час. Потянувшись в томной неге, решаю насладиться ещё предрассветными минутами сладкой дрёмы.

Звенит. Звенит? Или шумит? Сквозь сон нащупываю рукой кнопку на телефоне, заглушаю. Но шум за окном напоминает о том, что хозяйка не я... Да, да, она, рыжая бестия, пришла, не спросясь. Ещё вчера я гуляла по парку, собирая букет из золотистых, медных, багровых кленовых листьев. А солнце с необычной задоринкой заглядывало в глаза, будто спрашивая: "Хватает ли тебе моей убывающей яркости?"

И вот.... Хозяйке положения взгрустнулось, и она зарыдала холодными слезьми печали. Слёз было столько, что я услышала, как они рекой стекают из водосточной трубы, резко ударяясь оземь. А стёкла на окнах молили о пощаде, так как ливень бил их с такой силой, что, казалось, даже рамы с трудом выдерживают этот небесный шквал воды.

Зелёный чай с лимоном и мёдом вприкуску неизменно радовал меня, давая чувство бодрости и надежду, что всё будет хорошо. Заоконная оратория стала затихать. А я, пытаясь поднять себе настроение, вдруг заговорила вслух:

- Ну, что, золотая Осень, ты решила внести разнообразие в нашу жизнь?

- Да, да, - ответил мне кто-то, - в жизни есть не только праздники. Сегодня мне настолько грустно, что я даже плакать уже устала. Но твой вопрос вызвал во мне доверие, и я надеюсь на взаимность. Твой ароматный чай был так кстати, что подарил мне нотку надежды на просветление.

- Прости, мне пора на работу, - я была не многословна.

- Конечно, конечно, я не нарушу твоих планов. Просто твой вчерашний букет был столь ярок, и столько вызывал в тебе радостных эмоций, что мне стало завидно. Ведь я так стараюсь раскрасить этот мир, используя всю палитру - от жёлтого янтаря до кроваво-красной вишни. Своими солнечными бликами стараюсь играть на любой отражающей поверхности, задевая вас своими искорками. Но люди так редко замечают это, и мало кто благодарит. Зато мою грусть с заунывным дождём видят все, и не выбирают выражений в своих нелестных отзывах...

- Да, у людей своих забот и хлопот хватает...

- Именно. Поэтому мой плач их только раздражает. Но ведь ты меня понимаешь?... Зима уже заглядывает в мои окна холодными ночами. Чтобы никакой холод не смог глубоко остудить согретую солнышком землю, мне нужно успеть укрыть её так старательно разукрашенной листвой, и напитать влагой. И пусть потом приходят снежные метели и холода.

Слушая свою собеседницу, выхожу на площадку, закрывая на ходу дверь. Проверяю (вдруг отвлеклась на разговор?). Открыв дверь из подъезда, едва не вылетаю в лужу.

- Вот видишь, - говорю,- такое количество твоих слёз даже земля не успевает принять. Сплошная вода кругом. А ты никак не уймёшься, всё плачешь и плачешь. Серые тучи уже устали от этой тяжести, и взялись за руки, поддерживая друг друга. Представляю, как они мечтают о солнце! - резиновые сапоги и широкополый зонт отражали адекватность моего наряда, - я то ладно, хлюп-хлюп, где перепрыгну, где "проплыву" - добегу. А вот мамочки с детьми... Не завидую им. Разве они тебя, унылую, поймут?

Моя "подруга" затихла, напоминая о себе лишь редкими каплями и порывистым ветром, стремящимся выгнуть мой зонт в обратную сторону.

- Ну что молчишь, Хозяйка непогоды? Ау!

- Прости... - прошептала золотая Осень.

Она знала, что завтра выглянет солнце, которое будет отражаться множеством солнышек в каждой лужице. И найдутся охотники испытать глубину этих незатейливых водоёмчиков, чем доставят себе непревзойдённую радость с восхитительным смехом... Нынче Осень - хозяйка! И несмотря ни на что, она знает, что любима!