Экскурсия
Вся-то мебель — четыре стакана,
Старый стол да хромая кровать.
Михаил Кочетков
Не князь ли тьмы меня лобзанием смутил?
Не сам ли Аваддон, владыка звездных сил,
Крылами к моему склонился изголовью
И книгу мне раскрыл, написанную кровью...
Борис Савинков (В. Ропшин)
Был август. Петропавловская крепость.
Здесь Достоевский ждал: вот-вот казнят.
А за окном — мышиная возня,
Всё так по-человечески нелепо.
Экскурсия. Вот карцер — wow... sweet...
От страха млеет пара иностранцев:
Девица в стиле, дед с кислотным ранцем.
Слегка сочится свет, и прошлое горчит.
В соседней камере железный стол с кроватью,
Припаянные к полу. Лампа. Стул.
Решётки ржавые. Да как здесь спать и
О чём здесь думать, кроме чёрных дул?!
Здесь, говорят, сидела Фигнер, Вера,
её боялись стражники: замок
Приделали двойной. Любви химера
Любила кровь. И гибли, кто как мог.
А после Шлиссельбурга, там, в Европе,
Беседы с Савинковым, за чайком,
О смысле жертвы, подвиге... Коробит
От этих мыслей. Голосить по ком?!
А здесь кровать железная и лампа,
И рукомойник, и замок двойной.
И сдваивая смыслы, против штампов
Плывем в тиши музейной, нежилой.
Красавицы и умницы, куда же
Вас гнали бесы, мирно подселясь,
Сквозь век железный, купленный, продажный,
И кто теперь ваш князь?
