На площади вокзальной
Он сел на край ободранного стула
и песню спел о русском ямщике.
В глазу слеза невольно навернулась
и капелькой скатилась по щеке.
Потом он спел ещё - как чёрный ворон
кружил над окровавленным жнивьём.
И псы печали набежали сворой,
и рвали сердце на куски живьём.
Он спел про окровавленного Щорса,
который шёл отряда впереди.
И по душе как рашпилем прошёлся,
все фибры мне её разбередив.
Он пел и пел на площади вокзальной.
И про землянку, и старушку мать.
Я рядышком стоял слезами зАлит,
лишь только успевая наливать.
