Весеннее
Весеннее
От тепла потекла ростепель
Ниагарой в зашоренный шлюз,
Кругорядью блажит повитель,
С лихоманкой замыслив союз.
Отрясая ошметья и сплин,
Покидаю постылый диван,
Выхожу на крыльцо. Я один,
Никого, только сонный Иван
Колет лед - старомодный чудак,
Сохранивший решпект до седин.
Засупонивать наглухо фрак
Нет теперь ни примет, ни причин.
Все пленяет: открытость щеколд,
Незапятнанность спелых калош,
Щедрость солнца, чей лик, сребро-желт,
Расточает помпезную ложь.
Озираясь окрест и скользя,
Упираюсь коньками в сугроб,
Жмут подвязки, но верить нельзя
В постоянство судеб и хвороб.
И приветствуя гостью-весну,
Отступаю на пару шагов,
Проверяя клюкой крутизну
Прошлогодних следов и снегов.
Чу ! тревожно, но радостно - ша !
Бант на шляпе горит, как медаль,
Восходя, пламенеет душа,
Оседая, клубится печаль.
Раскрашенное кино
Мы прожили кусок чёрно-белой бессмысленной жизни,
Мы прожгли сгоряча этим пеплом ковёр на стене,
Нам недолго нести, чуть горбатясь в немой укоризне,
Эти серые будни, прожитые в мрачной стране.
Для неброских гвоздик, для вина, для мороженных ягод
Нам достаточно красного, но остальное не тронь.
Отчего ж так настойчива в наших наследниках тяга
Нашу память смягчить и раздуть на экране огонь?
Вам, бродягам, как будто уснуть не дают наши лавры?
И за это вы брызжете пестрым на стены дворцов?
Под румяной листвой бирюзой отливают кентавры,
Девы робко синеют, смущая желтушных отцов...
Для чего вы рисуете красно-лиловое небо
И траву изумрудную? Словно вот-вот генерал
Даст приказ и заблещут лампасы нелепо,
Чернозём превращая в песчаник, а Каспий в Арал...
Фильмов много ещё, есть куда развернуться таланту,
Да не в море по капле, а так, чтобы бить за версту:
В вас нуждается зритель - добавьте же красок Рембрандту,
Пририсуйте усы Моне Лизе и крылья Христу.
Лакировщикам спектра, мазилам излишне проворным
Мы нарушим покой и пусть помнят, кто вечность отверг:
В ваших липких кошмарах мы чёрное сделаем чёрным,
Чтобы белое снова над ним одержало свой верх.
