Солнечные часы
Рукавами машет, словно дервиш,
настоящее,
сползает с циферблата
золотыми муравьями,
обращая
в бегство годы,
и грохочет древний город,
и гудят его ступени,
не стихая.
Здесь на крышах согреваются ау́ры,
громким карканьем приветствуя рассветы
и закаты провожая.
Старый дом
штукатуркой посыпает тротуары.
В разрушении его оберегает
только мудрость двухсотлетних кошек.
Не молчит
и недоумевает
поскользнувшийся на бисере прохожий.
Невидимкой в сонме уличных мгновений
избегу вниманья строгих птиц,
чтоб засушивать трехмерные виденья
в тихих ущельях страниц.
