Пианист
Ноктюрн Шопена, прерванный войной,
Взорвался сотней "до" безумной взвесью.
На запредельном крике мракобесья
Искусство затоптал нацистский строй.
Плёл паутину свастики паук,
Сжимая в лапах боли всё вокруг.
Жестокость выжигала номера
Концлагерей. Возила страх в вагонах.
Несправедливость может быть бездонна,
Смертельность отвратительно щедра.
Но прорастало доброе в золе —
Любовь сильнее ада на Земле.
Простые люди в крошеве руин,
Рискуя всем, спасали пианиста.
Ведь музыка и в глотке зла пречиста.
Такой талант на тысячи один.
Враг-меломан, и тот помог ему,
Отчасти искупив свою вину...
Мир оживал победною весной,
Отмаялся и снова возрождался.
Кружил зарю трёхстопным шагом вальса
Руками музыканта день деньской...
Сценарий до сих пор без перемен.
Бессилен против неовойн Шопен.
