А ты придёшь – так ёжик из тумана

внезапно появляется в дверях,

озябших лилий дремлет икебана,

подрагивает, сжатая в руках.

И мясо в рюкзаке. Давай, на кухню,

нарежем сохатину на обед!

Рассказывай – про шхуны-сулугуни,

и где твои шестнадцать зим и лет?

 

Сырое мясо, мёрзлое строгаю

ломтями.

Будто алый тонкий лёд

соскальзывает с лезвия слоями

в холодную тарелку,

вот растёт

сверкающая горка.

 

Помнишь, горку?

подхватывал меня, как бегемот,

и мы съезжали на ногах, и горько

снежинки пахли на губах…

 

И вот,

смотри, мешаю соль и перец черный –

я знаю все секреты колдовства!

 

И серый цвет..

На письмах перечеркнут

знакомый адрес – выбыл адресат.

 

Прошло всё.

Ну, давай вернёмся к льдинам –

задёрнем шторы, будем пировать!

Без водки, говорят, не строганина.

 

Два дикаря,

какая благодать

макать сырое мясо в мешанину!

 

Пусть до утра за окнами метут

все наши потерявшиеся зимы,

шестнадцать лет, но, кажется, – минут…

Настоящий мужчина? Их много, но идеальный для меня тот, который как скала, укрыться бы от всех, кто за мной охотится и вооружен запрещенными приемами (мои родители, моя работа и увлечения, мой возраст). Очень хочется сжаться за этой скалой в комок, и чтоб никто и ничто не смогло коснуться. Хоть на время!