Ей ещё казалось, вернётся лето. Навсегда наступит. И будет рай.

Ночью, засыпая, опять про это вспоминала: «только не выгорай»…

Ей ещё хотелось немного счастья, маленькую малость, совсем чуть-чуть,

Чтоб не упиваться на службе властью – а быть беззащитной, хоть в чём-нибудь…

 

И она, снимая в прихожей маску, надевая старенький свой халат,

Вспоминала нежность его и ласки, грела себе кофе и шоколад.

Улыбалась, глядя в слои пространства, уловив в них звуки и голоса,

Возвращалась мыслями в постоянство через расстояние в полчаса.

 

И, вздыхая, словно не понимала, почему он где-то, она ведь здесь…

Можно было вместе рулить штурвалом, верить, что для них всё на свете есть.

Ей хотелось глупой казаться, слабой, для него быть воздухом и судьбой,

Иногда быть самой обычной бабой, но любимой и до корней земной…

 

И летело время, сменялись вёсны, снова зацветали вокруг сады.

А над ней всё реже включались звёзды, словно их там кто-то зажечь забыл.

И другие разные – не такие – только раздражали и… ничего.

Без царя, без Бога, с зелёным змием… Не случилось им заменить его.

 

И уже привыкла одна... Смирилась. И почти без грусти опять глядит

В точку ту, что в прошлом, там боль и сила. Она знает. Любит. И всё простит.

И как прежде, верит: вернётся лето. Навсегда наступит. И будет рай.

Ночью, засыпая, опять про это вспоминает: «только не догорай»…