Бог умер много лет тому назад - и новость совершенно не от Ницше.

Сегодня распивая под закат, я исповедовался другу Мишке.

Я говорю -«Грешим», он вторит - «Мир таков. Нет в том вины твоей братишка»

При этом, подрезает нам салат и убирает со стола излишки.

 

Безжалостно рубя кровавый помидор и четвертуя овощную душу,

Он как палач, стирает кровь с ножа, на площадь сбрасывая тушу.

Поняв, что разговор зашёл в тупик, я передумал говорить, что грешен.

О том, что не умеем жить, ни он, ни я. Но нами мир уравновешен.

 

Я просто промолчу, перетирая языком по нёбу янтаря напиток.

Забуду наши с ним гастриты, не буду разбивать грехи по алфавиту.

И оголять не стану душу пустяком, в канун возможного похмелья.

Ведь Мишка тоже верит, что не так живём, в век поголовного неверья.

 

Продольным срезом отрезаю хлеб с куска, ломая ломти поперечно,

И разделив хлеба́, как делятся грехом, тем признаю́сь чистосердечно.

И молча сам прощаю я себя, его прощаю, этот день и пьянку.

А Мишка, отпускает нам грехи, стаканом аспирина спозаранку.