Лето, ах лето...

Деревенька моего детства в российской глубинке обрамленная полями. Узкая тропинка через пшеницу. Пешком до леса минут десять, а бегом, так и все пять.

-Ку-ку, - спрятавшись в густой листве зовет кукушка. В прятки играет, найдите, мол, меня.

-Э, нет, не тебя идем искать кукушка и не за грибами, и не за ягодами. А вот есть в лесу речушка - неширокая, неглубокая. Мужики местные по ней с сетями ходят. Как пройдут, так несколько щук и несут домой на ужин. Сети широкоячеистые. Крупную рыбу ловят, не мелочатся.

А мы не рыбаки. Мы - детвора на каникулах. И на речку нас бабушка одних не отпускает. Но сегодня выходной, и потому домик под соломенной крышей еще со вчерашнего вечера наполнился голосами мам и пап. Их много. У бабушки четверо детей, три зятя, невестка и нас четверо - внуков. Всем столичная жизнь больше по душе, но летом здесь общий сбор, и бабушка любит по такому случаю поворчать по-доброму:" Опять самон-огомон."

 

Вот, чтобы не самонить огомонить дома, мы и отправились на реку. Лесная тропинка раздваивается и заворачивает влево чуть более заросшей своей частью. Кусты и молодая поросль деревьев подступают здесь вплотную, но не успеешь испугаться чащобы, как выныриваешь на лесную поляну, наполненную медовым ароматом трав и ярким, непривычным для глаз солнцем. В этом месте у реки небольшой разлив. Есть где поплескаться, пока взрослые пикник устраивают.

 

Скатертью самобранкой расстилается огромное покрывало, в центре клеенка, а на ней:" М-м-м, вкусняшки." Крепкие пупырчатые огурчики со своей грядки, краснобокие толстые помидоры, ядреный зеленый лучок, яички от несушек, только недавно собственноручно покормленных. Ну и московские лакомства: колбаса, булки, газировка. Кто-то из пап уже со штопором, вино откупоривает.

 

Тут сестренка меня в бок толкает. Пока родители, мол, со съестным возятся, пошли купаться.

 

Сестре Светлане - пять, мне - семь. Достаточно взрослые девочки, чтобы на мелководье под присмотром с берега поплескаться. Разрешение получили и нырь в речку. А вода теплая, прогрелась под июльским солнышком. Носимся мы друг за другом вдоль берега, брызгаемся, визжим. До чего же хорошо! Из воды вылезать не хочется, хоть и зовут. Краем глаза видим, как братья бутерброды уминают на бережку. А краем уха тосты слышим и звон стеклянной посуды.

 

Только я хотела сказать сестренке, пойдем, мол, а то эти мальчишки всю газировку выпьют, как потянула она меня ближе к середине речки.

- Смотри, рыбки!

Рыбки и впрямь были - маленькие, серенькие и совсем близко. Мы их стали руками ловить. Шустрые, верткие. Не дают даже дотронуться.

Пока ловили, не заметили, как на самой середине оказались. Мне по шейку. А Светке... А где же Светка?

Сердце ухнуло и упало, наверно, куда-то глубоко, потому что я его совсем чувствовать перестала.

Под водой руками стала водить и на Светку наткнулась. Она тоже мою руку почувствовала, схватилась за нее и потянула к себе вниз, сильно потянула. Я шагнула в ее сторону и не ощутила дна. Видимо, в этом месте яма была или просто река глубже. Но некогда рассуждать, надо сестру спасать. Плавать я умела, воды не боялась. Переплыть ту речку для меня труда бы не составило, но как плыть с таким балластом? А Света тянет и тянет вниз. И не объяснишь, что так нельзя, что вдвоем утонем.

И бросить нельзя, ну просто нельзя и все.

Подтолкнула я ее вверх, насколько возможно, а сама, естественно, вниз пошла. Почувствовала, как сестра меня отпустила, и скорей к поверхности. А Света воздуха глотнула, но (плавать-то не умеет), снова стала опускаться на глубину. Вынырнула я, гляжу опять ее нет. Вновь рукой под водой шарю, нахожу, и снова она меня вниз тащит. И снова, и снова, и нет возможности даже закричать ни у нее, на секунду появляясь над водой - успеть бы только воздуха глотнуть. Ни у меня - а ну как нахлебается, не успею вытащить. На берегу же в это время, с чувством с толком расположившись, взрослый народ пил, ел, общался о чем-то веселом. На нас поглядывали и смеялись. Уверены были, что балуемся. Речка-то по пояс.

Попыталась я Светку не вверх, а хотя бы в сторону немного толкнуть. Бесполезно. Почувствовав мою руку, она вцеплялась в нее, как клещами до той поры, пока я ее вниз тянуть не начинала. Только тогда неохотно отпускала. И, в результате, мы обе постоянно возвращались в одну и ту же выемку в речном дне.

Сколько мы так прыгали вниз, вверх не знаю. Время словно остановилось. Только вдруг, в один из тех моментов, когда я получала свою порцию воздуха, вскочила Светкина мама, рванулась к реке и прыгнула в воду. Это я успела увидеть. И, уходя под воду, уже понимала, что продержаться надо совсем чуть-чуть. И отчаяние сменилось надеждой. И даже вода в глубине перестала казаться такой черной. А почувствовав, как меня отпускают, больше не пихают в глубину руки сестры, я вынырнула и, наконец, увидела солнце, и Светку над водой. Ее держала, прижимая к себе, тетя Галя, загородив от меня широкой, большой, такой родной и мощной фигурой поляну, откуда уже не доносился смех. И, жмурясь ярким лучам, я все дышала и дышала, и не могла надышаться. Какой же он вкусный и неповторимый оказывается - воздух.

Потом тетя Галя понесла Свету к берегу. Проплыв шаг до мелководья, я брела следом и думала, что сейчас нас точно будут ругать. Но никто не ругал. Наоборот, все смотрели сочувствующе и подсовывали лучшие кусочки из разложенного провианта на нашей самобранке. Мы жевали вкуснейшие бутерброды, запивая их замечательной газировкой, и уже через несколько минут вместе со всеми смеялись, как "чуть в луже не утонули."

Возможно, кое-кто из присутствующих даже подумал:" Да баловались девчонки, а мы паниковать." Тем более, что эти самые девчонки никому и не рассказали, как оно было на самом деле. А то купаться еще не пустят.

 

Потом, растянувшись в высокой траве, мы загорали, разглядывая ползущие по бескрайнему небу причудливые облака. И сестра тихонько шептала мне на ухо:" А научишь меня плавать?"

" Конечно,- так же тихо отвечала я, - вот пойдем на пруд." Потом, правда, подумала немного и добавила:" Но лучше бы ты в бассейн записалась."

 

Много воды утекло с тех времен и много где мне удалось поплавать: и в реках, и в морях, но навсегда остались в памяти руки сестры, толкающие вниз, секундные вдохи и смеющиеся на берегу родители. А Свету в тот же год в бассейн записали. Теперь она сама тренер по плаванию и спасти может любого.