Четверг
Не люблю, когда просыпаюсь и помню сны,
я уже давно запретила себе вспоминать.
Ни стихов, ни фото, ни тем более – чувства вины…
А сегодня ночью пришла ко мне твоя мать.
Разговор прошёл под знаком простых дробей,
я хотела умножить нас с тобой, а она – делить.
Ты – ломоть отрезанный, я – стреляный воробей,
перспективы – ноль, и в периоде сплошь нули.
Что-то там ещё – про любовь, надежду и новый брак,
но иссяк у Олле на этом волшебный песок,
мать вложила мне в руку старый детский башмак,
он своей мягкой замшей душу нежно рассёк –
за секунду, как проснулась – бархатистой пчелой,
и вначале было странно, а теперь уже – нет. Нет.
Не достать занозу-тебя из сердца тупою иглой –
не успеть, потому что в июне слишком ранний рассвет…
Чашка кофе, утюг, помада, час пик, толчея,
и работу работать, два кофе, обед, час пик и домой.
Слава богу, ты – чей-то, а я, должно быть, ничья,
но башмак смешной помню весь день рукой.
А под вечер – подруги. Вино и обсужденье морщин,
дети-сволочи, люди-суки, мужья-дураки,
ботокс, шмотки, бабло – и ещё сто тысяч причин
отключиться, оказаться опять у волшебной реки,
где я – девочка, рядом – невредимый очкарик Джон
и по небу в алмазах летит чужая звезда…
Я ещё не знаю, что – нет. Никогда. Никогда.
Будто вправду la-la how the life goes on.
