Запах раскаленного металла и камня. Земля сияет ярче небес. По красному песку текут узоры расплавленной меди, отражаясь на небе в облаках цвета солнца.

 

Гигантским шагом мерил свой мир Хозяин Дня. Раскаленный докрасна голем, огромный, как гора. Шаг – и брызги расплавленного кварца из-под ступней.

 

Что это чернеет там, вдали на красном раскаленном фоне всего мира? – Ствол древнего тысячелетнего дуба, что чудом уцелел среди огненных смерчей. Хозяин дня опустился на колени, набрал в грудь воздуха и с силой выдохнул его на дерево, и дуб тут же рассыпался ворохом оранжевых искр и клубами дыма, запах которого растворился через мгновение, как и память о его черной древесине…

 

Теперь в его владениях остался лишь один изъян, лишь одно темное пятно, расположенное на другом конце мира, объятого нестерпимым жаром, огнем и слепящим светом. И он направлялся к этому крохотному островку, чтобы покончить с ним раз и навсегда.

 

Хозяин Дня растерял остатки своего разума, уничтожив все, что было не таким, как он, уничтожив все, с чем можно вести беседу. Потому ему больше не нужен был ни разум, ни память. Ведь весь мир стал таким, как он. Весь, кроме одного крохотного островка. К нему он и шел.

 

Хозяйка Ночи хранила память. Она была древнее Хозяина Дня. Тьма отступает под натиском взращенного света. Взращенного внутри себя самой, как младенец в материнской утробе. Как яркий цветок, заслоняющий черную землю, на которой вырос сам.

 

Теперь остался только один серый камень, не излучающий свет и жар. А на нем маленький черный замок Хозяйки Ночи. Он бы весь мог уместиться на ладони Хозяина Дня. На его крохотных воротах висит серебряный замочек, ключ от которого поблескивает золотом на бледной груди Хозяйки Ночи, облаченной в черное кружевное платье. Она сидит рядом со своим черным замком. Последняя его защитница, у которой не осталось больше сил сопротивляться уверенной поступи Хозяина Дня.

 

Тьма отступала, пряталась, уползала в щели, растворялась в корнях деревьев, в душах людей, в памяти мертвых… Пока весь мир не был объят пламенеющим светом… Теперь остался лишь один серый камень, маленький замок на нем и Хозяйка Ночи перед его воротами.

 

Хозяин Дня взмахнул своим кулаком для удара.

 

Хозяйка Ночи не пытается ему помешать. Она знает, что бессмысленно взывать к нему, утратившему разум. Ей остается только печаль неизбежности и память.

 

Она помнит.

 

Тьма помнит все. Хозяйка Ночи помнит его еще совсем маленьким, забавляющимся ее волосами. Помнит игры и первые шаги. А еще, как они вдвоем кружились в танце любви, переполняемые наслаждением друг другом, азартом игры на грани. И то, как он становился сильнее, а она отступала. И то, как он терял разум. И то, как потерял.

 

Кулак на мгновение застыл в воздухе, и громадным молотом обрушился на последний оплот тьмы.

 

Тишину тронул только еле слышный тонкий звон, а к ногам Хозяйки Ночи упали две половинки крохотного золотого ключа. Хозяин Дня пошатнулся назад. И пока он падал, свет внутри него мерк и остывал. К земле долетела лишь груда холодного пепла.

 

Серебряный замочек слетел с ворот замка и упал на землю. Ворота распахнулись и в раскаленный мир безудержными упругими потоками хлынула ледяная тьма, обволакивая и поглощая все на своем пути.

 

Только груда пепла, некогда бывшая Хозяином Дня, слабо светилась изнутри. Хозяйка Ночи склонилась над ней и погрузила в нее свои белые руки. Она вынула из ледяного пепла прозрачный светящийся шар и с безмерной нежностью и слезами на глазах прижала его к своей груди.

 

В нем спокойно спал ребенок, а на его пульсирующей светом и теплом груди висел маленький золотой ключик.