прибывает отчаянье в древних дырявых бадьях в узловатых руках великана, обросшего ватой,

чуть искрящей стеклом, но похожей на сжиженный дым из волокон в обилье пылинок асбеста,

косолапо идущего тенью сквозь контуры утлых конструкций – всего, что чуть выше земли, ароматы

изощрённых тревог истекают из тары, наполненной именно там, и дорожек из капелек следа:

холод оцепенения цельного сгустка событий – генерация сдохла, и к сердцу идёт ледяная игла,

не боясь поскользнуться на плитке уютно отделанной кухни, где включат и ночь, и обрежут абзац

посторонние, пришлые призраки в облике роб бутафоров, спеша формирующих новый уклад,

но пока на шпагате в мозгу растянулась в тупом ожидание боли в фарфоре гимнастка, назад

крутит бешено плёнку проектор в ритм вальса судорог, больно стремаясь внезапно порвать -

всё течёт где-то рядом с тобой в детском калейдоскопе - в твоём и, таком же чужом далеке,

и встречается сердце с иглой наиздохе не без радуг Люси и алмазных дождей ля-ля-фа:

просыпаясь из камня на утро и с жёваной биркой и клочьями ваты на в хлам посиневшей ноге…

 

21.08.2018

СПб