Я познакомилась с сайтом Поэмбук три года назад, когда душевный кризис буквально перекрыл доступ кислорода. Мне казалось, что я не живу, а плыву по течению какой-то безымянной реки, разрушающей моё Это. Один за другим ушли в мир иной родители. Старший сын уехал в Москву. Я осталась с младшим ребёнком и его проблемами, свойственными очень сложным подросткам.

До этого я писала стихи «в стол», а прозу крайне редко, единственным слушателем и читателем был мой старшенький, посоветовавший мне зарегистрироваться и попробовать свои силы на Поэмбуке. По образованию и по призванию он музыкант, исполнитель джазовых композиций и композитор. Эстетствующая молодёжь любит и ценит поэмбуковские традиции. И я решилась посетить эту необычную страну, с её законами и порядками, тысячами разноголосых жителей, их взлётами и паденьями.

Я не сразу получила гражданство. Первое время боялась публиковать свои творенья, участвовать в конкурсах. Но вид на жительство меня не устраивал. Конечно, мои первые публикации были наивными и трогательными, угловатыми и застенчивыми. Потом потихоньку приходила уверенность в своих силах. В конкурсы принимали всё больше работ. Вышел первый сборник стихов «Прикосновение». Я бы никогда не решилась на это шаг без поддержки поэмбуковцев, их конструктивной критики и замечаний. Я работала над собой три года. Познакомилась с очень интересными авторами. Они разные по характеру, стилю и привычкам. Среди них есть свои Есенины и Маяковские, Ахматовы и Цветаевы. Есть совершенно неповторимые и неординарные, как Скачко и Чернова. Люблю всех до единого – гиперактивных, как Шпилька, спокойных и рассудительных, как Малов, профессионалов и начинающих.

Теперь я не представляю, как я могла обходиться без Поэмбука. Это колоссальная отдушина, «замануха» и источник вдохновения. Я целыми днями работаю в изуверском режиме. Однако у меня есть два часа, на которые никто не может посягнуть, с пяти утра до семи. Я с большим интересом просматриваю сообщения, читаю новые стихи любимых авторов, публикую свои сочинения. Сайт стал приютом для моего одинокого сердца, впрочем, как и для многих других. Наконец, хочу откровенно признаться: «Я люблю тебя, Поэмбук! Процветай и здравствуй!»