Поговорим по душам. Сергей Касатов. Запись 37

Марина Якимович (Марина): Сергей, спасибо огромное за согласие дать интервью. Первый мой вопрос никого не удивит: расскажите, пожалуйста, о себе. Кто Ваши родители, где и как Вы росли. Что из детских лет запомнилось, что тогда было главным? Сергей Касатов (Сергей): Родился в городе Горьком, которому в начале 90-х вернули прежнее имя – Нижний Новгород. Родители, как говорится, простые люди. Мама жива. В детстве было много хорошего, но мне больше понравился период юности и зрелости. Марина: Сергей, расскажите моим читателям о Вашей деятельности, которая приносит дензнаки. Сергей: До 2007 я был контрактник, политтехнолог по направлению СМИ и PR, потом «пересел на клиента», но в 2018 вернулся к контрактной работе, присовокупив к упомянутым направлениям GR. Не могу сказать, что сильно рад этому. Завидую тем, кто нашёл себя в профессии и смог совместить это с ростом личной капитализации. Я, мне кажется, делаю то, что получается, но особого кайфа не испытываю. Много, чего было за эти годы. Долго рассказывать. Марина: Расскажите о своём творчестве. Когда это началось? Или вернее, с чего? Вы помните свои первые стихи? Сергей: Читать начал рано. Воспитательница меня просила читать вместо неё книжки вслух детям. Стихи первые, наверное, лет в 7. В школе учительница сильно «продвигала» мои работы и внутри класса и в рамках школы. А забавный случай был, когда уже классе в 10 я написал РОНОвскую работу по биологии в стихах. Директор вызвала меня и «классуху». И перед тем, как выписать люлей, - начала читать эту работу зачем-то. Я видел, как «классная» едва сдерживала смех. Там было что-то про скрещивание голубя и попугая. Собственно, меня выгнали из этой школы за неуспеваемость. Из следующей, кстати, тоже выгнали. Я очень сильно влюбился в дочку директора ТЮЗа, которая «училась на год младше». Директорша даже запирала её у себя в кабинете, а я пытался выломать дверь. Хах. Весело было. А выгнали меня за прогулы и за то что: «Сергей, вы уронили успеваемость 11-х и 10-х классов на полтора балла!».В общем, я орговик прогулов был. Гитары, песни. С директоршей мы дружили потом. Марина: Скажите, Ваше стихотворение рождается долго? Или на одном дыхании? Можно ли сказать, что замысел приходит целиком. Или приходит одна строка, которая, как локомотив вагоны, тащит за собой строчку за строчкой? Сергей: Люблю писать с финала. Финальная строфа, как базис – самый удобной вариант. Но, бывает, как у всех, по-разному. Иногда ложится линейно, иногда рвано. Марина: Скажите, Сергей, Ваше творчество зависит от настроения? Случалось ли, что Вы писали в том состоянии, когда Вам плохо? И какое настроение более продуктивно? Сергей: Зависит. Другой вопрос, что настроение – вещь управляемая. Любое настроение продуктивно, если уметь с этим работать. Марина: Что в стихосложении для Вас страшнее, замусоленная тема, избитая рифма, клишированный образ, надоевший штамп или неоправданный пафос? Сергей: Есть целое, которое и должно восприниматься, как целое. Кривизна, корявость, избитость не выглядят таковыми, если грамотно упаковано. Препарируя шедевр, вы вдруг обнаруживаете, что он сделан из говна и палок. А собирая обратно – опять обнаруживаете эффект эмоционального катарсиса. Важно блюдо в его итоговом виде. Марина: Скажите, у Вас есть «неспетая песня»? Я имею в виду такое стихотворение, которое Вы написать очень хотите, но по каким-то причинам оно ещё не родилось? Сергей: Я верю в то, что лучшая работа ещё будет написана. Так, пожалуй, во всём, не только в стихах. Мне кажется, в этом отчасти и смысл существования – постоянное совершенствование и поиск новых методов, способов, подходов с опорой на прошлый опыт. С возрастом неизбежно возникает потребность в минимизации рискованных решений, но, я стараюсь, как могу, бороться с этим) Марина: Когда Вы встречаете стихотворение, от которого приходите в восторг, Вы завидуете автору? Сергей: Сильно, да. Но, именно, когда говорю себе, что и я бы так мог, это сделано в рамках моего инструментария, но блестяще. А вот когда сделано так, как я никогда не сотворю – просто завидую. Например, я просто завидую Скачко и Хельге. А сильно завидую - Южакову. Марина: А бывало ли, что, прочитывая свой же текст, спустя продолжительное время, Вы были поражены: «И это написал я?!» Если бывало, то, скажите, это удивление было со знаком плюс или минус? Сергей: Нет. Во-первых, я помню значительную часть стихов, хотя бы пару строк, но помню. Почти каждая работа связана с определённым жизненным этапом или какой-то конкретной ситуацией, событием, настроением. В каком-то смысле воспоминания даже важнее самих работ. Марина: Сергей, давайте поговорим о роли поэзии. Зачем она? Для чего? Она должна развлечь? Успокоить? Обнадёжить? Научить? Мандельштам говорил, что «поэт не для того, чтобы повторять жизнь, а делать её лучше», а Пушкин считал, что пророк должен «обходя моря и земли глаголом жечь сердца». Как Вы думаете, что и кому поэт 21-ого века должен? Сергей: Ну, Осип, по-моему, выразил концепцию творца в любом жанре. Я думаю, любой поэт, говоря о себе, как о творческой личности и должен, прежде всего, самому себе. Дальше его оценят современники, и, если повезёт, потомки. Марина: Я часто задаю этот вопрос. Задам его и Вам. Сергей, нужна ли цензура? Как Вы думаете, от неё больше пользы или зла? Сергей: Это вопрос контекста, Марина. Какого уровня цензура, кто цензор, задачи цензуры. У литсообщества, будь то весь мир, отдельное государство или Поэмбук, могут быть договорённости и правилах использования гильотины словоформ на том или ином этапе существования. Здесь куча вопросов и на них не ответишь однозначно Марина: Сергей, что такое талант? Это дар или аванс? Это способность мгновенно находить самый удачный вариант или бесконечная потребность творчества? Сергей: Дар, аванс, провокация. А дальше -совокупность событий, и особенности воспитания. А затем – личный выбор и труд. Конкуренция и своё место в системе ценностей. Талант – состоит из преград и на них растит свой садик. Гений – не видит преград, он и живёт за заслонкой Бога. Но, гений – это и есть основная преграда, или, если хотите, наказание. Марина: Сергей, в России поэтическая культура и алкогольная субкультура — это частенько сообщающиеся сосуды. Мне довелось жить в Польше и быть знакомой с «тамошними» авторами, уверяю Вас, что там это не так. Так почему же в России не обходятся без питья? Сергей: Камбоджа, +40. После долгого траффика из Тайланда и рамсов на границе, заселились в отель со смешным круглым бассейном посередине и барной стоечкой. Это просто надо забыть все турецкие оллинклюзивы и представить такую хрущевку, только трехэтажную и круглую, а в центре двора – вот это всё, места совсем мало. Но и народу почти никого. За баром два здоровяка. Два поляка. Слышат русскую речь, мы болтаем с женой. О, - говорят, - русский. Выпьем? Ну, - говорю, - как-то в +40… днём… Давайте, - говорю, - по одной я не умею. Ну, в общем, слегли мои поляки в итоге. У меня про эту историю есть стихотворение, кажется, называется «Кшиштоф». Я не знаю, почему и зачем в России пьют, хотя сам полжизни провёл в барах. И ценю, и люблю именно барную культуру, а не ресторанную и не рестобарную. Было столько историй, Марина, в разных странах и городах, не расскажешь. Наверное, Прага, Москва и Питер – города-лидеры в моём скромном списке барной культуры. А вот Япония – совершенно антиалкогольная страна для меня. Просто непонятно, зачем там быть нетрезвым. В Токио был случай забавный, когда я решил постричься. Большой белый парень, вокруг меня собрался весь штат сотрудников, хихикали, сделали мне японский хаер на голове. В общем, поржали от души, они никогда не стригли таких «голов». Было жаль расстаться с этой причёской на родине. Остановите меня) Марина: Зачем останавливать? Пойте! Сергей, как Вы думаете, что нужно, чтобы стать настоящим поэтом? Оправдан ли риск всю жизнь вложить в творчество без гарантии отдачи? Ведь не факт, что состоишься. Сергей: Если сразу представить поклонников, фолианты, имя в учебниках литературы, то, да, непросто пережить сей путь. Я не знаю рецепта, «как просто». А, « как сложно» – все и без меня знают. Марина: Что поэзия для Вас? Это серьёзно? Сергей: Для меня поэзия – это океан образов, в который можно погрузиться. Хорошо, что таковая возможность, в принципе, есть. Марина: Скажите, Сергей, почему литература менее популярна, чем чтиво? Что нужно, чтобы вырастить поколение, желающее читать сложную, достойную внимания литературу? Сергей: Главное, не задаваться целью вырастить то или иное поколение. А вот качество продукции – да, здесь можно и нужно работать. И опять – у меня нет рецепта, да и откуда ему взяться. Но, если вы спросите – за пропаганду ли я и насаждение культуры и авторитетов? То, да, скорее, да. Марина: Мне довелось побывать на авторском вечере Окуджавы. Ему задали вопрос, чем он объясняет свою популярность среди интеллигенции. На что он ответил, что интеллигенции у нас нет, что там, где должны быть интеллигенты, остались только образованцы. Как Вы думаете, он был прав или сгущал краски? И чем отличаются интеллигенты от образованцев? Сергей: Интеллигент – человек ответственный. Образованец – человек – форма. Конечно, контекст эпохи накладывает свои нюансы. А что именно имел ввиду Окуджава – знал только он. Марина: Сергей, девятнадцатый век был золотым, двадцатый – серебряным, придумайте эпитет двадцать первому. Бронзовый? Стеклянный? Деревянный? Сергей: Определённо – эпоха эклектичности. Марина: Расскажите о себе. Вы какой? Сергей: Разный, надеюсь. Хотелось бы. Хотелось бы никогда не останавливаться и не бояться перемен. Не стать скучным самому себе и близкому окружению. Это сложно. Марина: Что для Вас дружба? Расскажите о Ваших друзьях. Чем они выгодно отличаются от всех остальных людей? Сергей: Думаю, меня тяжело переносить в больших количествах. Дружба – дело тонкое, как мне кажется. Но, да, есть люди, с которыми я дружу и давно. Марина: Что Вы цените в женщинах и чего не терпите в мужчинах? Сергей: Это сложный вопрос, Марина. Наверное, в гендерном оценивании для меня границы в определённой степени размыты. Человеческие качества ценю, стандартный набор. Удобно, когда человек совпадает по характеру. И, чем старше, тем больше хочется, чтобы такие совпадения случались чаще и происходили быстрее. По роду профессиональной деятельности мне приходится общаться с разными людьми по возрасту и социальному положению. Иногда нужен мгновенный результат на первой встрече, на первом звонке, совещании. Приходится быть гибким, держать тонны информации в голове. Вот, забавно. Раньше, как мне казалось, я понимаю, где надо надавить, а где наоборот, задобрить или пойти на уступки. Сейчас всё перевернулось. Вообще не чувствую людей. Бывает мне звонят коллеги, говорят, зачем я так раздражительно или грубо общался. Я удивляюсь, говорю, нет, я просто хотел, чтобы меня услышали. Хм. Когда количество рабочих чатов в «вотсапе» и «телеге» перевалило за сотню, я понял, что человек способен на многое) Марина: Скажите, Сергей, Вас ещё что-нибудь в жизни удивляет? Или Вы во всём уже тёртый калач. Сергей: Удивляет, как можно наступать на одни и те же грабли. Удивляет, как можно повторяться. Я борюсь со своими слабостями и меня удивляет, как можно тупить в одних и тех же случаях. Удивляет, как можно так относиться к своей единственной жизни, что не позволять себе рисковать и пробовать новое. В общем, меня удивляют крайне банальные вещи. Марина: Сергей, Вам приходится в жизни принимать конфликтные решения? Если «да», то не ищете ли Вы компромисс? Сергей: Мне кажется, что я только то и делаю, что ищу компромисс. В переговорах, в достижении результата, в личной жизни. Конфликт – сопровождает меня ежедневно, и во многом моя работа построена на вхождении в конфликт и поиска разумного выхода из него. Устал, честно говоря, но, может, это и есть тот правильный путь. Не знаю. Марина: Есть ли что-то из неслучившегося, нереализованного в жизни или творчестве, о чём Вы остро сожалеете теперь? Сергей: Я, наверное, в целом жалею о времени, потраченном зря. Нет каких-то конкретных вещей, которые я не сделал и не могу с этим жить. Ну, или, наоборот, слишком много таких вещей. Есть немало людей, на долю которых выпало вынести невозможное, и, более того, им пришлось дальше как-то мириться с воспоминаниями и огромными потерями. Благодарен судьбе, что она лишает меня таких событий. Марина: И последний вопрос. Как Вы думаете, человек рождается счастливым, потому что наследует богатейшую культуру, или несчастным, поскольку приговорён всю жизнь время от времени вспоминать, что в итоге умрёт? Сергей: Человек рождается с едва заметными признаками сознания и у него есть немного времени, чтобы адаптироваться). Я счастлив, что мне повезло оказаться там, где я есть, в той семье, с теми спутниками жизни, которых я выбрал или судьба так решила. Но, если бы я жил заново такую же жизнь, кое-какие свои решения я бы поменял. И, кстати, это очень хорошо, что заново невозможно. Марина: Я благодарю Вас за откровенность и уделённое мне время. Сергей: Всегда рад, Марина, спасибо за труд. 07 пареля 2021г ПРОДОЛЖЕНИЕ Она любила не его И он её не очень Они слепили теремок Из чёрно-белых строчек Горел приклеенный камин Огнём из аппликаций И он его топил один Боясь один остаться Она ворочала в руках Неразогретый ужин Они смотрели на закат Нагроможденный в лужах И было им слегка темно И холодно немного И рассыпался теремок Построенный без Бога Сергей Касатов Дорогие читатели, вы можете задать свой вопрос Сергею. Мой гость ответит на все. Автор лучшего вопроса будет премирован 50-тью серебряными монетами.