Лауреаты Нобелевской премии. Габриэль Гарсиа Маркес

В 1982 году колумбийский писатель Габриэ́ль Хосе́ де ла Конко́рдиа «Гáбо» Гарси́а Ма́ркес, впоследствии просто Габриэль Гарсиа Маркес, стал лауреатом Нобелевской премии с формулировкой «За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, сталкиваясь в причудливом мире воображения, отражают жизнь и конфликты целого континента». Вчера, размещая запись о выдающемся чилийском поэте Пабло Неруда я допустил досадную оплошность, перепутав год вручения ему премии и формулировку с Маркесовскими… формулировки несколько схожи, в обеих упоминается «целый континент», что и сбило меня. Оправдания моей невнимательности нет, за исключением того факта, что этой ошибкой я доставил огромную воодушевляющую радость парочке местных авторов, следящих за каждым моим шагом…, но кто они по сравнению с моими героями?... После прочтения «Ста лет одиночества» я долгое время не мог никого читать, кроме Маркеса. Я был потрясён магией его слов, его мастерством, глубиной и силой его мыслей и чувств, его потрясающей фантастически насыщенной человечностью… Помню, когда читал, сначала буквально глотал, пожирал…, а потом, когда оставалось всего пара десятков страниц, уже цедил, смаковал и ужасно переживал, жалея, что вот-вот и эта великая книга закончится… Но что это я себе… Я полностью уверен, что Маркес не только мой любимый писатель. И мне кажется, что любая информация о нём, даже повторная, вызывает огромный интерес. Получая Нобелевскую премию лауреаты по традиции говорят речь, в которой раскрывают свой взгляд на литературу и её задачи. Вот выдержки из речи Габриэля Гарсия: «… Одиннадцать лет тому назад чилиец Пабло Неруда, один из величайших поэтов нашего времени, осветил своим творчеством наш континент. С тех пор в доброжелательные, а иногда и не очень доброжелательные европейские умы устремился поток новостей о невероятных событиях в Латинской Америке, на бескрайних просторах которой живут великолепные мужчины и замечательные женщины, чья несгибаемая воля не может не вызывать восхищения… … Я выражаю благодарность Академии словесности Швеции, присудившей мне премию, которая ставит меня в один ряд со многими из тех, которые обогатили меня своими произведениям как читателя и способствовали моему приобщению к безумному ремеслу писателя. Их имена и произведения продолжают невидимо опекать меня, одновременно налагая и обязательства, зачастую изнурительные, которые предполагает столь высокая честь. Эта нелегкая ноша, которая в их случае мне казалась совершенно справедливой, лично мне кажется очередным из тех неожиданных уроков, которые преподносит нам судьба. Эти уроки лишний раз свидетельствуют о том, что мы лишь игрушки в руках непредсказуемого случая, который, как правило, дает нам лишь одну горькую награду - непонимание и забвение. Наверное, именно поэтому в самых потаенных уголках собственного сознания, где мы обычно храним те главные истины, которые составляют нашу суть, я задавал себе вопрос, что является самым важным в моих произведениях, что могло привлечь такое пристальное внимание столь строгих судей. Без ложной скромности признаюсь, что мне было непросто найти истину, но хочу верить, что она оказалась именно той, которую я бы хотел... Друзья, я хотел бы в очередной раз выразить надежду на то, что сейчас мы воздаем дань благодарности поэзии. Той поэзии, чья сила наполняет несметное количество кораблей в «Илиаде» Гомера мощным ветром, который гонит их вперед с неподвластной времени и ошеломляющей воображение скоростью. Той поэзии, чьи тонкие струны связывают в одно целое терцеты Данте, вдыхая жизнь во все литературное творчество Средневековья. Поэзии, что столь чудным образом напоминает нам о нашей земле на вершине горы Мачу Пикчу, величии Пабло Неруды, в которой застыла тысячелетняя грусть наших лучших несбывшихся грез. Поэзия, в конце концов, это та невидимая энергия нашей повседневной жизни, которая готовит нам горох на кухне, вызывает любовь и создает отображения в зеркалах… В каждой написанной строке я всегда, с большим или меньшим успехом, пытаюсь призвать застенчивых духов поэзии, а в каждом слове стараюсь засвидетельствовать свое преклонение перед их даром предвидения и постоянной победой над равнодушной властью смерти. Со всей скромностью я воспринимаю только что полученную мной премию как утешительное признание того, что мои усилия были не напрасными. Именно поэтому я приглашаю вас всех поднять бокалы за то, что Луис Кардоса и Арагон (Luis Cardoza y Aragón), один из великих поэтов Латинской Америки, назвал единственным конкретным доказательством существования человека, - за поэзию.» А вот некоторые высказывания Маркеса, позволяющие, на мой взгляд, лучше понять, что он за человек: Я всегда хотел сочинять мыльные оперы. Для людей вроде меня, желающих единственно, чтобы их любили за то, что они делают, мыльная опера гораздо эффективнее романа. Нам приходится бороться с окаменением языка. Такие слова, как «народ», «демократия» потеряли свое значение. Всякий, кто может организовать выборы, считает себя демократом. Я пытался писать сказки, но ничего не вышло. Я показал одну из них моим сыновьям, тогда еще маленьким. Они вернули ее со словами: «Папа, ты думаешь, дети совсем тупые?» У меня была жена и двое маленьких сыновей. Я работал пиар-менеджером и редактировал киносценарии. Но чтобы написать книгу, нужно было отказаться от работы. Я заложил машину и отдал деньги Мерседес. Каждый день она так или иначе добывала мне бумагу, сигареты, все, что необходимо за работой. Когда книга была кончена, оказалось, что мы должны мяснику 5000 песо — огромные деньги. По округе пошел слух, что я пишу очень важную книгу, и все лавочники хотели принять участие. Чтобы послать текст издателю, необходимо было 160 песо, а оставалось только 80. Тогда я заложил миксер и фен Мерседес. Узнав об этом, она сказала: «Не хватало только, чтобы роман оказался плохим». Если во что-то вовлечена женщина, я знаю, что все будет хорошо. Мне совершенно ясно, что женщины правят миром. Единственное, чего женщины не прощают, это предательство. Если сразу установить правила игры, какими бы они ни были, женщины обычно их принимают. Но не терпят, когда правила меняются по ходу игры. В таких случаях они становятся безжалостными. Если бы я не стал писателем, я хотел бы быть тапером в баре. Так я помогал бы влюбленным еще сильней любить друг друга. Моя задача — чтобы меня любили, поэтому я и пишу. Я очень боюсь, что существует кто-то, кто меня не любит, и я хочу, чтобы он полюбил меня из-за этого интервью. .