"Когда в первый раз он прочёл нам "Одной поэтессе", то спросил: "Ну о ком это"? Я пожала плечами, ведь так очевидно: "О Белле Ахмадулиной" - "А ты, Эд, как думаешь?" - "О Белле Ахмадулиной".
На это Иосиф ничего не ответил - и осталось непонятным, рассчитывал ли он на такое узнавание или, наоборот, был раздосадован тем, что написал слишком прозрачно".