Литературная Гостиная

19 апреля 2018

Ведущая рубрики: Иванна Дунец

Гавриил Троепольский

«Белый Бим Черное ухо»

|повесть, 1971 г.|

Сама жизнь смешение: добро и зло, счастье и несчастье, смех и горе, правда и ложь живут рядом, и так близко друг к другу, что иногда трудно отличить одно от другого.

Если писать только о добре, то для зла — это находка, блеск; если писать только о счастье, то люди перестанут видеть несчастных и, в конце концов, не будут их замечать; если писать только о серьёзно прекрасном, то люди перестанут смеяться над безобразным.

Гавриил Николаевич Троепольский

Друзья,

уже несколько дней я задаю своим близким людям один и тот же вопрос. Какая книга для вас о Добре и Милосердии? И прошу отвечать не думая — сразу, озвучивая первую же мысль, что придёт в голову. Возможно, вы удивитесь, как и я, но это, как правило, литературные произведения о животных. «Каштанка» Антона Павловича Чехова, «Муму» Ивана Сергеевича Тургенева, «Белый Клык» Джека Лондона. И я задумалась. Неужели, только через призму безусловной любви к «братьям нашим меньшим», мы способны истинно рассуждать и понимать Добро в нас самих?

В моём же случае, ассоциативно возникшая в сознании книга о Добре и Милосердии и, вытолкнувшая даже образ князя Льва Николаевича Мышкина из «Идиота» Достоевского — это повесть о «Белом Биме Черное ухо». Так-то. Смирившись, я приняла решение, что начну разговор об этих вечно-спорных понятиях именно с неё. Повесть Гавриила Троепольского (1905—1995), написанная в 1971 году, была посвящена А.Т. Твардовскому, русскому писателю и поэту, журналисту и военному корреспонденту, который на протяжении 16 лет был главным редактором журнала «Новый мир». О том, что она моментально стала популярной, неоднократно переиздавалась и была переведена более чем на 20 языков мира, вы знаете и без меня, ещё со школьной программы. А вот о том, «благодаря» какому событию она появилась на свет, нам не рассказывают.

Из статьи «Поэзия добра» Владимира Лакшина:

«… Перебирая недавно письма Троепольского, с которым я давно приятельствую, я наткнулся на такие строчки: «А у меня, брат, горе! Погиб от чумы мой любимый пес Лель… Так жаль, так жаль! Э, не надо… Все, молчу…». Письмо это 1969 года, то есть как раз того времени, когда писалась повесть. Не родился ли Бим в час смерти Леля? Конечно, лишь при долгом общении, почти родстве и свойстве с собакой можно так понимать немой язык собачьих мин, стоек и поз. Троепольский как по книге читает, что хочет сказать ему пес «глазами, хвостом, выразительным перебором передних лап». Холодное наблюдение немного подарило бы автору там, где всесильно понимание, основанное на годах доверия между человеком и собакой. И оттого так отчетливо видим мы Бима в ту минуту, когда защелкивается входная дверь за санитаром, вынесшим на носилках заболевшего Ивана Ивановича: «…он лег у двери, вытянув передние лапы, а голову положил на пол, вывернув её на сторону; так собаки ложатся, когда им больно или тоскливо; они и умирают чаще всего в такой позе…». Однако было бы несправедливо считать, что повесть Троепольского о Белом Биме вобрала в себя лишь виртуозное знание охотничьей собаки, её поведения и психологии. В этой маленькой книге аккумулирован разнообразный жизненный, человеческий опыт автора, и на нынешний день она явилась, пожалуй, наиболее полным выражением его писательского существа, мыслей о людях — «Белого Бима» писал человек, немало поживший на свете и на своем веку многое повидавший и передумавший…»

Трогательная и страшная (в самом прямом смысле) история о том, как человеческая черствость, зависть или безразличие способны убивать не просто «виртуально», а по-настоящему! Каждый раз, когда я читала эту повесть или смотрела фильм, мне хотелось только одного — забрать Бима из этого «безумного человеческого мира» со всеми его подлостями, «случайностями» и «халатностями», приехать в больницу к Ивану Ивановичу и просто ждать, когда он выздоровеет и из рук в руки передать ему Чудо, способное, как ни один человек в мире, любить безусловно и преданно.

«… Ждать! Вот теперь вся цель жизни Бима. Но как тяжко было в ту ночь одному, как больно! Что-то делается не так, как обычно… От халатов пахнет бедой. И Бим затосковал. В полночь, когда взошла луна, стало невыносимо. Рядом с хозяином и то она всегда беспокоила Бима, эта луна: у нее глаза есть, она смотрит этими мертвыми глазами, светит мертвым холодным светом, и Бим уходил от неё в темный угол. А теперь даже в дрожь бросает от её взгляда, а хозяина нет. И вот глубокой ночью он завыл, протяжно, с подголоском, завыл как перед напастью. Он верил, что кто-то услышит, а может быть, и сам хозяин услышит.

Пришла Степановна.

— Ну, что ты, Бим? Что? Ивана Иваныча нету. Ай-ай-ай, плохо.

Бим не ответил ни взглядом, ни хвостом. Он только смотрел на дверь. Степановна включила свет и ушла. С огнем стало легче — луна отодвинулась дальше и стала меньше. Бим устроился под самой лампочкой, спиной к луне, но вскоре снова лег перед дверью: ждать…»

В 1977 году вышел одноименный фильм по повести Гавриила Троепольского с Вячеславом Тихоновым в главной роли. (Знаете, когда я посмотрела художественный фильм «Хатико» с Ричардом Гиром, у меня возникло ощущение, что это просто-напросто ремейк «Бима», чуть с видоизмененным сюжетом, но потом я узнала, что это реальная история Хатико — японского пса породы акита-ину, который в течение девяти лет каждый день в одно и то же время приходил на вокзал встречать умершего хозяина — потрясает глубина, конечно же…) Режиссер Станислав Ростоцкий («Дело было в Пенькове», «Доживем до понедельника», «А зори здесь тихие»), не раздумывая решил, что главную роль в его фильме будет играть Тихонов. И тоже ждал. Он ждал несколько лет, когда Вячеслав Васильевич сможет приступить к съемкам.    

О художественном фильме «Белый Бим Черное ухо», 1977 г.:

«… Двухсерийная лента Станислава Ростоцкого была снята по одноименной повести, написанной Гаврилом Троепольским. В течение трех лет съемки фильма по разным причинам откладывались. Основной проблемой была занятость Вячеслава Тихонова, которого режиссер видел единственным возможным исполнителем главной роли. Тихонов перед съемками часто гулял с собакой, поэтому пёс действительно привязался к актеру. «Приходя на площадку, — вспоминал Вячеслав Тихонов — я первым делом стал гулять с собакой. Через некоторое время пёс стал ждать меня. А когда начались сами съемки — он по всей студии искал меня и всегда находил. В фильме видно, что Бим относится ко мне как к хозяину, а я в кадре делаю вид, что совсем на него не обращаю внимания. Но я точно знал, что вот сейчас заверну за угол — и он помчится за мной». В результате лирическая киноповесть оказалась пропитана щемящей достоверностью, и фильм получил огромный успех в прокате. Редкий зритель осмелится пересмотреть эту мелодраму дважды – настолько сильно она берет за душу...»

Художественный фильм «Белый Бим Черное ухо» был номинирован на премию «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке» американской академией киноискусства в 1978 году. В том же году он получил Большой приз жюри «Хрустальный глобус» МКФ в Карловых Варах, а режиссёр Станислав Ростоцкий и актёр Вячеслав Тихонов были удостоены Ленинской премии. Гавриил Троепольский за написанную повесть получил Государственную премию СССР в 1975 году, а в 1981 — итальянскую литературную премию «Банкареллино» и золотую медаль «Фонда Леонардо да Винчи» во Флоренции. Не стало Гавриила Николаевича Троепольского 30 июня 1995 года в возрасте 89 лет в Воронеже, где в его честь названа одна из улиц и библиотека, а перед входом в местный Театр Кукол главному герою его повести — Биму — местными жителями установлен памятник.

P.S: Друзья, автору самого интересного вопроса или комментария к этому выпуску я с удовольствием вручу 25 серебряных монет от меценатов Литературной Гостиной. Мы с вами вместе уже творим добро! :)

Хорошего чтения!