Ищу критика! androg.
Ищу критика!
11 апреля 2017
Приветствую вас, уважаемые поэмбуковцы! Я впервые выступаю в таком серьёзном официальном качестве на нашем уютном сайте, поэтому хотел бы сказать пару слов о своём подходе к разбору наших величайших творений.
Я предполагаю рассматривать стихи с точки зрения их готовности или неготовности к публикации в абстрактном, но солидном литературном журнале. Почему именно так? Да потому, что для любого автора публикация это именно то, что показывает его профессиональный уровень и демонстрирует отношение к нему профессионального сообщества.
С этим подходом можно спорить, но не нужно – я буду делать выводы о стихах именно в таком ключе. Например: стих в таком виде до публикации не дотягивает, или такой стих публиковать не стыдно, или этот стих вашу журнальную подборку не испортит или даже – данное стихотворение станет украшением вашей подборки, а впоследствии и книги. Ну и типа того.
Естественно я буду своё мнение обосновывать и давать нижайшие советы по обустройству стихотворения и подготовке к публикации (если хватит ума, конечно). Я не планирую делать обзор всесторонним – от орфографии до фоносемантики, но буду говорить именно о тех вещах, которые по моему скромному разумению делают обсуждаемую конструкцию стихом или наоборот…
Вайпер Виктория
Я на краю. Есть дикое желание,
Мне камнем рухнуть вниз, как в океан.
Но одинокой, без лишнего внимания,
Чтоб без свидетелей моих душевных ран.
Я полечу! Я не боюсь разбиться.
Одно мгновение и я буду на дне.
Какая разница, когда можешь влюбиться
И умереть, не в жизни, а во сне.
Технические ошибки – сбой ритма/размера. Первый: «Но одинокой, без лишнего внимания», - здесь «одинокой» и «без» дают два слабых слога, а по схеме стиха должны чередоваться слабый и сильный, ибо по сути имеем перед собой ямб. Во втором и третьем, наоборот, имеем два сильных слога рядом – «Какая разница, когда можешь влюбиться». «КогдА мОжешь» ритмически просят прочитать их «КогдА можЕшь». «Одно мгновение и Я будУ на днЕ» - то же самое.
Как исправить. В первом случае вообще нет проблем – добавляем недостающий слог «одинокоЮ» и сбоя как небывало. Во втором и третьем случае нужно либо перекраивать фразу, либо заменить слово – «Какая разница, когда ТЕБЕ влюбиться», например. Это уже на выбор автора.
Смысловые ошибки.
Я на краю. Есть дикое желание,
Мне камнем рухнуть вниз, как в океан.
Почему как в океан? А может только в океан и можно рухнуть с этого края. А может здесь надо рухнуть как в пропасть.
В чем ошибка – автор дал некое понятие не в полном объёме, без конкретики (на краю), но связывает его с вполне конкретным (океан). На каком краю стоит герой стиха? На краю дивана? Тогда все правильно – с дивана хочет рухнуть с таким отчаянием как в океан. На краю крыши? Тоже нормально. Но вдруг он уже стоит на краю океана, на обрыве, например? Тогда фигня получается. Брошусь в океан как в океан.
Понятно, что автор на самом деле стоит на краю жизни, сил, терпения и прочего (мы не знаем точно, автор не прописал это). Но тогда и не нужно конкретизировать, как и куда герой собирается рухнуть (в океан или в дорожный люк) – вниз и точка.
Следим за сюжетом – герой стиха некими обстоятельствами, нам пока неизвестными, поставлен на грань жизни и смерти. Нормально. Готов к суициду прямому или образному – замечательно. Суицид хочет совершить в одиночестве без свидетелей – это вообще похвально, но тут автор опять вдруг срывается в конкретику – не просто без свидетелей, а без свидетелей его душевных ран.
И вот уже возникает некая комичность – герой сигает с высоты и в итоге хочет, чтобы никто не видел его душевных ран. Мы здесь можем подумать, что душевные раны возникают вследствие падения героя – свалился с края и получил душевные раны вместо телесных повреждений.
Мы, конечно, понимаем, что на самом деле это душевные раны приведут к падению, но излагает-то автор в ином порядке.
И что такое «свидетель душевных ран»? Свидетель, при котором рана была нанесена? Или свидетель того, как герой с такой раной живет? Или погибнет? С раной…
Ну и концовка, которая должна все разрулить – герой прыгает, но не разбивается, а летит – летит, но при этом оказывается на дне. Т.е. летит на дно? Если уж лететь, то, наверное, куда-то ввысь! И зачем лететь на дно, если герой и без всякого полета туда хряпнется?
Ну и разрешение всего – оказывается, все страдания героя от любви и умирает он во сне, а, следовательно, вообще пофиг разобьётся он, полетит или вообще не прыгнет. Сон же.
Итого имеем – довольно примитивные формальные ошибки и полную путаницу с содержанием, как на уровне строки-фразы, так и по всему тексту (кстати, это вполне соответствует названию (шутка)).
Стих для публикации откровенно не годится. Что делать дальше? Да выбросить этот стих из головы и писать новый! Автору, судя по данным сайта, 19 лет и стихов впереди будет ну просто завались! Поэтому рекомендую Виктории намотать прочитанное здесь на ум, поковырять теорию стихосложения, лучше всего в изложении Его Поэтейшества Холшевникова, и писать, писать, писать!
Да, чуть не забыл – над логикой стихоповествования можно не работать и вообще о ней пока не думать – когда станет нужно оно придёт само. (Это ремарка для Виктории и только для неё одной!)
Чуть отвлекусь от темы. Дорогие друзья, если я излагаю слишком путанно или многословно, прошу, пожалуйста, заклеймить меня в комментариях – я постараюсь исправиться. Но вообще логические пассажи описывать нелегко, это тоже прошу учесть.
_____________________________
Несмеян Странник
Эти дожди не хлещут... Они нежны!
Каплями трогают шею, запястья, лоб...
Тучи застыли, и если глядеть меж них,
Проблеск укажет крепленья небесных скоб.
Хрупкой рукой - козырьком оградив глаза,
Матрицу мира прочтешь по рисунку струй.
Зыбким штрих-кодом отрежет пути назад -
К жизни, где служки любовь предают костру.
Там посыпают пеплом...секут плетьми...
И на столбы поднимают кусками плоть...-
Глухонемой, обезвоженный, старый мир
Вырвал у каждого сердце...а с ним - тепло!
Только дожди миллионами брызг-ракет
Землю выводят с печальной орбиты сна...
Ну же, тянись! В облака! Как столетний кедр...
Как в иордань крещёный...и зверь к реке!
Слышишь, гремит вдалеке..?
ВЕСНА!
ВЕСНААА
Начинаем прямо по строкам.
Первая строка – сразу хорошая заявка на внимание читателя. Нежные дожди – почти, почти оксюморон! Именно так нужно начинать стих – с яркого образа, оксюморона, метаметафоры или иной фигуры высшего поэтического пилотажа. Как говаривал мой учитель – начинать стих с «просто фразы» мне совесть не позволяет!
Вторая – идёт приём приближение – читатель впитывает ощущения за автором – зримо, четко, образно.
Третья – буквально приём возвышение – переход от близости, от интимности, от «человекости» к выси, к небу.
Четвертая – ну просто офигительнейший, настоящий образ – крепленья небесных скоб… Вот от такого у меня пробегают мурашки по фуражке. Очень хорошо!
Итак, первая строфа – вводит нас в мироположение главного героя. Очень хорошо вводит, мы уже и сами там, вместе с ним.
Вторая строфа начинает вводить нас собственно в смысл стиха – тут идёт небольшое понижение градуса, но, тем не менее «матрица мира в рисунке струй» - полноценный достоверный образ. Что же мы узнаем мы из матрицы?
Дождь-штрих-код после дождя-матрицы смотрится слабее – собственно это повтор образа – матрица бегущие вниз полоски букв (фильм, да?) и штрих-код – полоски, матрица – цифровая и штрих-код цифровой. В соседних строках образы, играющие на одном и том же подобии лучше не размещать. Ну да ладно, будем считать, что штрих-код это уточнение и дополнение образа матрицы. Хотя опять же дополнение должно быть эмоционально и поэтически круче, иначе идёт снижение накала стиха. Т.е. в идеале должно быть как у товарища Шумана – быстро, ещё быстрее и т.д.
И вот начинается собственно содержательная часть стиха, смысл тот ради которого, как мы понимаем, автор начинал этот стих со всеми его красотами.
Герой ушёл от старой жизни, и буквально дождь отрезал его от неё. Что же это за жизнь такая была – а была это жизнь, «где служки любовь предают костру».
Чего?! - хочется завопить тут мне и я воплю: Чего?!! Чего это такое?! Какие служки? Чью любовь? Какому костру? Я лихорадочно перечитываю начало, думая, что я, верно, что-то пропустил – нет, все верно – нежность, струи, запястья, тучи, скобы (офигительные скобы!), матрица, пусть даже штрих-код. Откуда взялись служки и чьи это служки, и кому они служат? Вселенскому злу?
Видимо так, потому что в следующей строфе царит настоящее поэтическое зло.
Стих стал вообще неузнаваемым. Ладно, оставляем это на совести автора, тем более находим ещё один хороший образ – «обезвоженный мир» - после непонятно откуда взявшихся служек, плетей столбов и прочего БДСМ это хоть какой-то мостик к началу. Будем считать, что тут противопоставление плохого мира – миру дождей.
Дольше больше – образный разнос и разнобой шириной с геостационарную орбиту. Фактически стих рассыпался и смыслово, и образно.
Давайте вспомним по чеховское ружье, которое если его вывесить на сцене в первом акте пьесы, обязательно должно в последнем стрельнуть. Вот в этом стихе такое ружье – дождь, дождь и все сопутствующие ему образы. Стреляет это ружье в конце стиха? Да, несомненно – брызгами ракетами. Но насколько громок и пронзителен этот выстрел? Он почти не слышен. А все потому, что автор на протяжении всего стиха накидал целую кучу берданок, карамультуков, пугачей и поджигов и каждый это огнестрел попытался заставить мгновенно выстрелить. И в итоге имеем непрерывный несвязный гул с середины до конца стиха.
Образный стержень стиха размыт, эмоциональная интонация скачет от лиричности к ненависти и восторгам, логика фраз искажена до самопародийности, а все потому, что автор навалил в одну кучу кучи и кучи лишнего.
Примеры и доказательства: Про служек я уже сказал – кто это вообще?.. Посыпают пеплом, секут плетьми, поднимают кусками – кого? Плоть! Автор уверен, что он именно это хотел сказать? Что это за плоть поднимают на столбы после твкой тщательной обработки – говяжью, а может баранью? Вырвал сердце...а с ним – тепло – сердце это орган тепла в организме? Может, имеется в виду душевное тепло? Но на то оно и душевное, что его орган «душа». Если довести до абсурда эту конструкцию, то аналогом ее будет – вырвал из организма кишечник, а с ним… запах. И вообще «отнять тепло» у того, кого вроде как только что пожгли-сожгли («пепел» же) «отнять тепло» звучит издевательски. Глухонемой мир – почему глухонемой – совершенно лишний, необоснованный эпитет.
Про концовку распыляться не буду – собственно, все то же о чем я уже сказал – в одной куче совершенно противоположно направленные образы. Человек, которому хватило вкуса и поэтического чутья написать такое начало, сам должен разобраться, что тут не так.
Вывод. Я бы этот стих в таком виде до публикации не допустил, а порекомендовал автору из первой-второй строфы сделать другое стихотворение – именно той интонации, которая, и заявлена в начале (ну т.е. гуро и БДСМ послал бы в ад). Ну и любовно собрал бы впустую раскиданные здесь образы и применил где-то более уместно.
