Сначала предварю выпады псевдорадетелей корректности, взывающих к ссылкам на авторов, фрагменты чьих работ использованы в статье. Поскольку эта статья – переработанная компиляция многих источников и моего литературного опыта, и не является научным или коммерческим трудом, никаких загромождающих ссылок делать не стану. Так что использовать её в качестве диссертационного материала трудно, поэтому и читать упомянутым – не обязательно.
Глагольная рифма – это плохо?
У многих инетных поэтов – словосочетание "глагольная рифма" вызывает чувство отторжения…
Примените глагольную рифму в строфе – и вы рискуете попасть в безнадёжные графоманы.
Сам Пушкин в своей литературной зрелости замечал, что глагольные рифмы ему порядком поднадоели. И что же?
Вот что пишет В.В.Онуфриев в "Словаре разновидностей рифмы":
"Глагольная рифма – разновидность однородной рифмы; рифма, состоящая только из глаголов: плыву / зову, жить / говорить... По причине того, что придумать такую рифму не составляет труда, такие рифмы называют ещё и бедными: петь / гореть / шуметь / лететь..". Прочтя строки с подобными рифмами, многие решили – рифмовать глаголы плохо.
Странно, но почему-то мало кто – из числа яростных критиков глагольной рифмы – замечает, что рифмовать прилагательные или, например, наречия – не менее просто: "прекрасный / страстный / опасный / напрасный", "прекрасно / страстно / опасно / напрасно". Да и, если уж совсем начистоту, большинство существительных рифмуются элементарно, а рифму к оставшимся – поэту с плохой фантазией всегда подскажет словарь рифм.
Времена меняются. Глагольную рифму вполне заслуженно обижали прежде, когда число поэтов (именно поэтов, а не людей пописывающих стишки) не исчислялось третьим порядком. Сейчас же, наравне с глагольной, практически любую рифму можно назвать "банальной", "затёртой до дыр". Если в творчестве современного поэта окажется с десяток рифм, которые до него никто не использовал – это уже удача.
И как же быть? Многие, окончательно запутавшись в современной русской поэзии, решили вопрос просто – вовсе отказавшись от рифмы в пользу белого стиха, верлибра и хокку. Спорное и опасное решение. Спорное, потому как тот же белый стих или верлибр совсем не так "свеж и оригинален", как то желают доказать многие нынешние поэты. Например, даже у Пушкина есть такие строки:
"Как весенней теплою порою
Из-под утренней белой зорюшки
Что из лесу из лесу из дремучего
Выходила медведиха
Со милыми детушками медвежатами
Погулять посмотреть себя показать..."
В поэзии же, начиная с периода символизма, белый стих и верлибр встречался в творчестве почти каждого поэта.
Увлечение восточной поэзией тоже не выход. Во-первых, она старше русской, во-вторых примитивней по форме, в-третьих не подходит русскому менталитету. Чтобы писать хокку, необходимо быть буддистом, а это уже – совсем иной тип мировоззрения.
Решение отказаться от рифм – опасно, потому как начинающему поэту кажется, что творить в данных формах легче, нежели в традиционных. В итоге сейчас в инете наблюдается засилье текстов, прячущихся под вывеской "стихи", и при том совершенно не являющихся поэзией. Безусловно, белый стих и верлибр являются одними из наиважнейших завоеваний прошлого, они должны и будут существовать, но творить в данных формах с правом называть написанное поэзией способен лишь поэт состоявшийся, имеющий в арсенале огромное количество наработок и технических приёмов.
Русская поэзия традиционно строилась на рифме. Ни один великий русский поэт рифмы не избежал. И будущее поэзии – за рифмой. В силу того, что рифмованный стих имеет целый ряд бесспорных преимуществ перед нерифмованным, но это – уже совсем другая история.
На мой взгляд, основная проблема нынешнего подхода к глагольной и к грамматической рифмовке – недостаточное понимание ситуации в современной русской поэзии. Вокруг постоянно сыплют словами, которые, безусловно, звучали уместно из уст символистов 19-го века или футуристов 20-го и которые звучат сейчас как нелепица: "данная форма устарела", "эта рифма банальна", "нынешняя поэзия должна экспериментировать с...". Поэзия никому ничего не должна, любые эксперименты после Хлебникова – всего лишь повторение, все рифмы расфасованы по словарям. Экспериментальный вакуум давно заполнен.
Современный стих будет хорошим лишь при условии, что автор, владея всем разнообразием, всем многовековым поэтическим опытом, выберет приёмы и слова, наиболее подходящие для решения поставленных задач. Отказаться от чего-либо – означает попятиться.
Хороший поэт обязан быть всего лишь самобытным и самодостаточным.
Но – вернёмся к глагольным рифмам.
У многих презрение к ним основано на твёрдом убеждении, что рифмованный стих – это некий набор слов, вставленных в определенный размер, связанных общим смыслом, и с зарифмованными последними словами строк.
Ни один настоящий поэт не воспринимает поэзию столь узко. Прежде всего, все слова в стихе должны гармонично сочетаться. Внутренние рифмы, аллитерации, проверка каждой буквы на уместность использования в данном стихотворении и многое другое – без всего этого поэзия куца с технической точки зрения. Именно за счёт использования широкого поэтического арсенала в стихах глагольные рифмы классиков не режут слух – даже простейшие рифмы идеально вписываются в общую фонетику стихотворения.
Особенно нелепой сложившаяся ситуация выглядит, когда поэты, рьяно протестующие против "глагольных рифм" в описанном выше понимании, совершенно спокойно используют их же в качестве внутренних.
Глагол создаёт движение в стихе, глагол – динамика жизни. Лев Котюков, например, считает, что основная энергетика произведения сосредоточена именно в глаголах. Попробуйте написать стихи, о нежности, избегая глаголов? Это вполне возможно, но без глаголов, эта нежность будет созерцательна, одинока. И лишь глагол способен заставить читателя выйти из состояния созерцания, ощутить прикосновение. У Маяковского есть отличные строки:
"Глаза наслезнённые бочками выкачу. Дайте о ребра опереться.
Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу!..."
Как Маяковскому, не используя глаголов, до последней извилины дать понять читателю перевозбуждение, всю нервозность своего героя? Герой Маяковского кричит, герой готов действовать. Но давайте переставим слова, дабы удовлетворить "критика", получим:
"Выкачу глаза наслезненные бочками" или "Глаза выкачу наслезненные бочками"
Многие бы одобрили, только вот кричать герой перестал, стал пассивен. Герой стал похож на плачущего от обиды мальчика.
Не спорю, рифмы вроде "был-любил" заезжены "до нельзя". Но разве это повод отказываться от гигантского и столь аппетитного куска русского языка, как глаголы?!
Иван Васильевич Рыжиков говорил, что во множестве случаев – глагольная рифмовка не может быть заменена никакой другой. И нетрудно догадаться, в каких. В тех, когда элемент движения, внутренняя динамика действия стихов – должны быть акцентированы, усилены. Но он предъявлял к глагольным рифмам требование созвучности корневых частей глаголов.
* * *
У всякого свой Бог,
Свой крест, своя дорога.
Неповторимый круг
И непохожий знак.
Что дать и как судить,
Учить не надо Бога.
И всё же, будь я Бог,
Иных судил бы так:
За то, что Долг и Честь
Вам вовсе не знакомы,
За то, что лишь других
Умеете винить,
Нигде и никогда
Не будете вы дома,
И этого никто
Не может отменить!
Далеко не все глаголы просты. Стих только приобретет в ритмичности, если, например, применить конструкции "отказываться / оказывается", "нашкодить / наши ходят". И данные конструкции уж точно никак не менее сочны, чем "палка / зажигалка", которая, тем не менее, будет признана многими более правильной.
Часто путают глагольную рифму и рифму, образованную глаголом и другой частью речи. А ведь это мощнейший инструмент поэта! "Батистовая / перелистывает", "варево / разговаривать" – примеров можно привести множество.
Не стоит забывать о внутренних рифмах, те же избитые глагольные рифмы, вшитые в тело стиха, усиливают, украшают его звучание.
Примеров можно привести множество, но цель данной статьи не в создании пособия по применению глагольной рифмы, данная статья, скорее, попытка переосмыслить, попытка подтолкнуть поэтов к тщательному обдумыванию клише, которые так легко воспринимаются многими на веру.
Есть замечательное высказывание С.Я. Маршака:
"Конечно, богатая рифма лучше бедной, новая и оригинальная лучше затрепанной. Но оценки эти – вне строки, вне стиха – очень относительны. Нередко бывает, что самая бедная глагольная рифма оказывается сильнее (потому что нужнее) богатой и причудливой".
Подытоживая, скажу. Нельзя относиться к поэзии, как к конструктору, а тем более – как к "упражнениям в филологии". Поэзия – это постоянный поиск компромисса между формой и содержанием. И в поиске этого компромисса поэт просто не имеет права ссылаться на мнения и учебники, стараться соответствовать различным клише…
Если слово соответствует общему художественному образу произведения, оно имеет право там быть.
Вот некоторые рекомендации по применению рифм :
1. Не запрещайте себе глагольную рифму, но и не злоупотребляйте ею. Всегда и во всём надо придерживаться меры и целесообразности.
2. Глагольная рифма должна стремиться быть точной и – по возможности – богатой.
Старайтесь избегать "бедных", сугубо грамматических глагольных рифм типа "вершить / крутить", "лепить / сообщить".
3. Очень выразительны строки, где глагол рифмуется с другими частями речи
(обнимать / мать, ходить / нить).
4. Избегайте похожих и однокорневых рифм: побежал / рассказал, узнает / осознает... В хороших стихах они вообще недопустимы.
5. Знайте, что зарифмованные местоимения: мне / тебе, твоих / моих / своих… – очень портят любые стихи.
По большому счёту такие словосочетания и не являются рифмами.
6. Старайтесь уходить от избитых, засаленных рифм: Родина / смородина / уродина; любовь / вновь / кровь; розы / морозы / слёзы… – если их использование не является единственно необходимым вариантом для построения художественного образа.
7. Начинающий поэт должен избегать стихов с использованием неточных рифм. В противном случае – он может привыкнуть к неряшливой рифме, и техника правильной свободной рифмовки останется для него недоступной. Укрепившись же в точной рифме, поэт – безопасно для своего творчества – сможет вводить неточные рифмы.