Ищу Критика! Пилигриммм.
Ищу критика!
11 октября 2016
Пилигриммм
Автор: Козицын Сергей
Жить на зло бесконечно холодному небу, – Жить НА ЗЛО – значит РАДИ ЗЛА, ВО ИМЯ ЗЛА. Вот так ПУТЬ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ!
В контексте автора НАЗЛО – наречие, синонимы ВОПРЕКИ, НЕСМОТРЯ НА.
В качестве иллюстрации приведу строфу всем известного военного стихотворения Симонова:
…Жди меня, и я вернусь,Всем смертям назло.Кто не ждал меня, тот пустьСкажет: - Повезло…Или вот из Омара Хайяма:Ты богат и известен, тебе повезло,
Но для зависти стал ты прекрасной мишенью.
Поступил я умнее, всем людям назло,
И прожил свою жизнь бессловесною тенью.
Изредка используется просторечная форма наречия с ударением на первом слоге, чтобы показать маргинальность лирического героя. Например, у Высоцкого:
Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса,
Кто ни во что не верит, даже в чёрта, назло всем.
Хорошую религию придумали индусы,
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
Леденящему кожу замерзшему, невскому ветру.– Здесь нет рифмы. Согласные звуки настолько различны, что совпадение гласных созвучия не даёт.
Жить на зло одиночеству, боли, тоске,
Неустанно кричащей, безликой, жестокой, толпе. – Здесь нет перечисления, эпитеты разнородны, поэтому запятые между ними не ставятся.
Жить на зло безвозвратно ушедшему в прошлое счастью,
Череде бесконечных, трагичных потерь и несчастий. – И здесь запятая не нужна. Из однокоренных слов для непригодной рифмовки можно добавить ещё злосчастье, полусчастье… Ребята, у всех на слуху, что нельзя рифмовать ботинки с полуботинками. Однокоренные слова не рифмуют. Это – рифмическая тавтология.
Жить на зло безысходной, мучительной, страшной судьбе,
Городской, непроглядной, ознобшей, пугающей мгле. – Либо ЗНОБЯЩЕЙ, либо ОЗЯБШЕЙ. Прилагательного ознобший не существует. Рифмы нет.
Жить на зло это только умелый обман самого себя, –Вылез лишний такт
Невозможно счастливо прожить ежедневно о чем то скорбя, – ТО, ЛИБО, КОЕ, НИБУДЬ – через чёрточку писать не забудь! – Во втором или в третьем классе учат это правило?
Значит зря я бежал от всего запираясь на сотни дверей,– После ЗНАЧИТ необходима запятая, поскольку это – обезличенное предложение. Деепричастные обороты выделяются запятыми – ежедневно о чем то скорбя и запираясь на сотни дверей – они и есть.
Проходил мимо сотен домов, переулков, мостов и аллей. – Рифма грамматическая и очень слабая.
Значит зря я хотел победить неизбежный, трагичный финал.– Повторение указанных ошибок. Вот если, вместо финала, стояла бы конкретно СМЕРТЬ, так сказать было бы можно. Финал – слово достаточно абстрактное, даже окружённое эпитетами. Как возможный вариант:
Значит зря я хотел победить! – неизбежен трагичный финал.
Все равно я не смог, все равно не сумел, все равно я всему проиграл.
Значит зря абсолютно всему жил на зло как последний на свете дурак. – Очень плохая инверсия абсолютно всему жил на зло. Не нахожу, зачем автор применил её. Тут следовало бы здорово попотеть, чтобы расставить знаки препинания, выделив запятыми вводный оборот назло абсолютно всему, потому как оный безбожно разорван. Да и сравнительные обороты необходимо выделять запятыми.
понятно, почему автор пошёл на её применение. Если написать:
Значит зря жил, назло абсолютно всему, как последний на свете дурак,
образуется сдвигология зряжил – вследствие безударности глагола жил. Однако такая инверсия – грех едва ли не больший.
Не хотел уходить, не хотел погибать, не хотел погружаться во мрак.
Тот случай, когда полезно провести структурный ритмический разбор.
жИть на злО бесконЕчно холОдному нЕбу,
ЛеденЯщему кОжу замЁрзшему, нЕвскому вЕтру.
жИть на злО одинОчеству, бОли, тоскЕ,
НеустАнно кричАщей, безлИкой, жестОкой, толпЕ.
Жить на зло безвозвратно ушедшему в прошлое счастью,
Череде бесконечных, трагичных потерь и несчастий.
Жить на зло безысходной, мучительной, стра/шной судьбЕ,
Городской, непроглядной, ознобшей, пугающей мгле.
Жить на зло это только умелый обман самого /себя,
Невозможно счастливо прожить ежедневно о чем то/ скорбя,
Значит зря я бежал от всего запираясь на сотни/ дверей,
Проходил мимо сотен домов, переулков, мостов и/ аллей.
Значит зря я хотел победить неизбежный, трагичный/ финал.
Все равно я не смог, все равно не сумел, все равно/ я всему проиграл.
Значит зря абсолютно всему жил на зло как по/следний на свете дурак.
Не хотел уходить, не хотел погибать, не хотел/ погружаться во мрак.
Я выделил ударения в первой строфе, поскольку она – основополагающая, задающая четырёхстопный анапест, в котором через строку выскакивает дополнительное ударение на первом слоге, что в русской силлабо-тонике не является недочётом, на который обращают внимание.
Всё, что стоит за этим костяком, я отсёк слэшками. Может, наращивание строк – технический приём автора? Может, и так, но воспринять воздействие этого приёма на читателя – автор не дал возможности в силу того, что не выстроил образа произведения.
Само произведение напомнило мне анекдот об армянине, потерявшем жену.
Только эволюция настроений была там обратной.
Один! Совсем один!(((
Один. Совсем один.(
Один? Совсем один?
Один! Совсем один!!!)))
Здесь метаморфоза настроений лирического героя логически обоснована иронией анекдота.
В разбираемом произведении идёт череда перечислений, назло чему живёт лирический герой.
Этакий стойкий оловянный солдат.
Потом до него доходит, что такая жизнь – не что иное, как самообман.
Потом следует информация, противоречащая первой половине произведения:
Значит зря я бежал от всего запираясь на сотни дверей,
Выходит, ничему назло он и не жил, а бежал от всего и от самого себя. Как это логически состыковать читателю – неизвестно.
Потом речь заходит о неизбежном трагичном финале. По всем понятиям это – смерть.
Других вариантов автор не предлагает.
Логика лирического героя: зачем жить, если всё равно умрёшь!
Это – тот случай, когда бессмысленно разбирать произведение построчно – за неимением элементарной человеческой, да и формальной логики в написанном.
Не тот случай, когда автору стоит заморачиваться, какой длины получились строки.
И не тот случай, когда автору нужно говорить, что Е и Ё – буквы в русском языке – разные, пусть себе пишет, как бог на душу положит…
Здесь остаётся лишь согласиться с предпоследней строкой.
Уважаемый автор, а вдруг вывод лирического героя – неверен? Вдруг это – его импульсивный пьяный бред? Может, ему всё-таки стоит понять, что смерть – не единственная цель жизни? А для этого следовало бы ещё пожить, хоть чуток.
И – глядишь, русский язык освоил бы, а потом – и стихи писать научился бы. Только для этого всё-таки учиться придётся, а не о неизбежных финалах думать.
Так?
Автор: Свищева Екатерина
Не завидуй другим, - – Либо запятая, либо тире.
Идеальных ролей не бывает – Стык двух предложений, необходима запятая.
И в гримерке пустой – гримЁрке
Равнодушно висят зеркала.
Пусть печальный Пьеро
Свою роль до конца доиграет – свОю Если же опустить ударение, чего в русской речи не бывает, образуется сдвигология СВОЮРОЛЬ. Роль свою…
В этом зале большом,
Что дрожал от оваций вчера. – Какую роль в сказанном играет тот факт, что зал ВЧЕРА дрожал от оваций? Почему он не задрожит от оваций сейчас? Либо первое – излишняя паразитная информация, либо автор предложил нам образец непрописанности.
Как говорил Антон Чехов, если в первом акте на стене висит ружьё, в последнем оно обязано выстрелить.
На подмостках времён – Здесь необходимо тире, заменяющее глагол.. Иначе читатель ждёт, что указанные персонажи что-то делали, делают или сделают.
Арлекины, Мальвины, пираты,
Мудрецы и бродяги
И поэты среди королей. – Фраза, которую можно понимать двояко: либо поэты находятся как обособленные субъекты между королями, либо в самой среде королей есть поэты. Двусмысленность, кроме как нарочитая (нарочитая двусмысленность – случай отдельный, особый, не имеющий отношения к данному авторскому тексту), не имеет прав существования в художественной литературе. Сказанное автором – читатель должен воспринимать совершенно однозначно, иначе мысли и эмоции автора до него не дойдут.
Это жизнь и судьба
Наугад раздала нам когда-то – Жизнь и судьба – два равноправных действующих лица в предложении, в силу чего глагол, относящийся к единственному лицу, – неправомерен.
Словно счастья билеты
Миллионы бумажных ролей.
И в осколках мечты
Замирает несыгранной пьеса –Между двумя предложениями необходима запятая, вне зависимости от присутствия союза.
И читает любовь
Недописанный кем-то роман. – Это – абстракция, не имеющая конкретики в реализации. Что за любовь читает недописанный роман? Чья? Образ связи двоих, не имеющей логического завершения, верен, он действительно ассоциируется с недописанным романом. Читает здесь – наблюдает, другой версии нет. Однако – что за любовь может наблюдать сюжет «недореализующейся» любви? Какие нам известны романы, подходящие под категорию недописанных? Евгений Онегин, Мастер и Маргарита… Какая такая любовь их читает? Их читают люди, влюблённые и не влюблённые. Их читает человечество, Вселенная, время, вечность… Те же самые созерцатели – и у реальных человеческих сюжетов.
Если автор работает на образной ассоциации, а здесь – так и есть, то в аллегорических смыслах он обязан быть безукоризненно точным.
Ловит ветер слова
Из разбросанной утренней прессы – Точка или запятая. Стык предложений.
Пресса – это категория средств массовой информации, в переносном смысле, конечно, так говорят в обиходе, но, если быть точными, слова из прессы или кадры из телевидения – фразы не вполне адекватные. Всё-таки литературно – кадры из фильмов или телепередач, слова – из газет и журналов. При современном подходе к языку в масс-медиа – сказанное нельзя назвать ошибкой, но – не комильфо.
Синим глазом своим – Экран, смотрящий в души зрителей, не может быть ассоциирован с глазом в силу того, что глазом он может представляться лишь на таком расстоянии, при котором не видно изображения. То есть – в души он заглянуть так не в состоянии, зрительного интеллекта не видно. Поэтому – не глазом, а взглядом или взором.
Смотрит в души холодный экран.
Все мы в роли своей
И смеемся и плачем как дети – В случае повторения союза И при перечислении – между субъектами перечисления должна ставиться запятая. КАК ДЕТИ – сравнительны оборот, выделяемый запятыми. смеЁмся
И сжигаем мосты,
Каждый раз навсегда уходя. – КАЖДЫЙ РАЗ здесь – не вполне уместное обстоятельство в деепричастном обороте. Разве можно сказать: …сжигаем мосты, иногда навсегда уходя? Нельзя, потому как сжигание мостов и означает безвозвратность.
Смотрим прямо в глаза,
Всё надеясь судьбу свою встретить, – Кому смотрим прямо в глаза? Ведь речь – о людях, которые нравятся. Но это – не прописано. К тому же – не постоянно же обобществлённый лирический герой смотрит прямо в глаза понравившемуся человеку!
Но среди суеты
Мы всё чаще теряем себя.– Второе предложение фигурирует здесь противопоставлением предыдущему, потому как начинается с союза НО. Однако по сути – никакой смысловой связи между этими предложениями найти нельзя. Они независимы друг от друга, поэтому даже без противопоставляющего союза не имеют прав быть написанными через запятую.
В принципе, это – стихи. Но, если разобраться, суть их – излишне обобщающие декларативные досужие рассуждения о жизни людей, не задумывающихся о смысле жизни вообще, а в частности – о смысле собственной жизни.
Котюков любит рассказывать эпизод о чтении стихов одной из поэтесс. Потребовав её выслушать, дама приступила к выразительной декламации:
Мы предали Христа,
И нет на нас креста…
Котюков остановил действо.
- Позвольте, милая барышня, кто это – мы!? Вот я лично Христа не предавал и крест, как можете видеть, ношу!
Стихи – это, прежде всего, личностное отношение автора к жизни, к миру… Авторское чувственное и смысловое восприятие окружающей действительности. За размытостью лирического героя, назвавшего себя местоимением МЫ, едва ли читатель найдёт мысли и чувства автора строк. А ведь стихи начинались с авторского назидания Не завидуй другим. Здесь автор мог развить именно свои взгляды, но – спустился к абстрактным рассуждениям о том, что делает кто-то, теряющий себя.
Всё стихотворение – назидание читателю. Видимо, автор считает, что читатель не знает банальных перипетий неприкаянной части общества, не умеющей осознавать себя в окружающем мире.
Назидательная форма не рекомендуется теорией литературы в качестве стиля поэтического самовыражения. Она, чаще всего, вызывает у читателя протестное отторжение.
Уж лучше уподобиться автору предыдущего труда, где тот без обиняков говорит устами своего лирического героя, что жил и боролся напрасно, ибо трагический конец неизбежен.
Резюмируя оба разбора, хочу сказать, что у авторов есть способности к стихосложению,
Есть некоторый поэтический слух, который они вполне могли бы развить, если бы всерьёз отнеслись к литературной науке. И начали её постижение – с изучения всех правил, всех нюансов русского языка.
