Свет любви
Виктору и Галине Соколовым
и всем влюблённым
посвящается
Есть сага о Ромео и Джульетте,
о чём так чудно вымыслил Шекспир,
и чем все мы проникновенны этим,
об этом знает, кажется, весь мир.
Но есть такие случаи и в жизни,
когда есть вера в любящих сердцах,
которых не страшат валы ревизий,
что также любят верно, до конца.
И… Виктор, и Галина – одногодки,
и жили они в малом городке,
где детство, юность их прошли в потоке
житейских бурь и бытовых проблем.
В кружок ходили вместе в танцевальный,
когда в пример хотели показать,
обоих их на танец вызывали –
и лучшей пары в этом не сыскать.
И Виктор весь деревенел, коль в паре
он рядом с ней бесценною стоял,
так он любил её в наряде бальном,
и никогда о ней не забывал.
То было первой юности любовью,
кто это, когда сам, не проходил,
где часто счастье промежает с болью,
но кто про это сам в себе забыл.
----------
А после, развели их чёрство люди,
бездумно, наговором, злой молвой.
Уехал Виктор на учёбу. Труден
был для него разлуки беспокой.
И… мучился, что в чём-то сам виновен.
А Галя замуж вышла от обид
за ухажёра, что к ней был неровен,
хоть от него со свадьбы и сбежит.
Абрек был этот и ревнив, и с пылом,
он сжёг все письма Виктора со зла,
те, что она так бережно хранила.
Другая и у Виктора семья.
И… сорок лет – у каждого в то время
была другая, как-ни как, семья,
и изнывая в этом, и томлея,
каждый из них – винил при том себя.
И… сорок долгих было лет разлуки,
и каждый – одинок при этом был,
тепло тех встреч храня, их помнят руки,
глаза и губы, светлый сердца пыл.
И Виктор ощущал и сердцем мыслил,
что скудно он живёт, «как дым в трубу».
И он узнал от друга, в переписке,
что «муж Галины умер, пил он тут.
Она, как понимаешь, овдовела,
но до сих пор в тебя, как влюблена…»
И Виктор ей письмо отправил смело,
и враз ему ответила она.
Четыре года переписки было,
ей письма Виктор каждый день писал,
он описал всю жизнь своей любимой,
как без неё он одиноким стал.
Но… вот пришла однажды телеграмма:
«Скорее приезжай, а то умру».
Галина тут же собралась упрямо.
В страну другую. По любви к нему.
----------
И впереди –двенадцать лет такое…
жизни обоих и такой накал,
лучших их лет – они купались в море,
кто в декабре роз дачных их видал!..
Изъездили край на велосипедах,
ромашки собирали, зверобой,
и все невзгоды или даже беды
решались вместе, после – пир горой!
И как он чудно ею любовался,
её звал нежно «свет моих очей»,
и свет, когда дневной померк, остался
в нём свет любви неизгладимый…к ней.
И зренье его портилось сызмальства,
хоть и старались вылечить врачи,
не помогают в этом ходатайства,
и как тут быть, кричи хоть, не кричи.
Он пишет ей стихи, хотя он слепнет.
И… новая беда – туберкулёз,
и год почти он дырку в лёгком лечит.
Она таблетки пьёт от новых гроз.
И в диспансер чуть свет спешила смело,
четыре километра шла пешком
железною дорогой с торбой целой,
с домашними обедами при том.
А после, возвращалась электричкой,
что «стоп» брала у каждого столба,
и на трамвай переходя привычно –
так каждый день путь этот проходя.
И козье молоко с барсучьим салом,
и тёртая чесночная ботва –
три раза в день, по ложке, чтобы стало
ему при этом легче… лет до ста.
И помнит она мужа почти каждый,
меняющийся в весе килограмм,
когда терял он в весе, не однажды,
и как его он после набирал.
- Ну не жена, - сказал глав врач при этом,
а прямо милосердия сестра.
И многие считали также это,
и многое она уметь могла.
А рядом – зеки бывшие, что лечат,
для них палаты – «камеры» всего,
которые нередко и перечат,
для них обед лишь «пайка» - что с того.
И каждому – она помочь готова,
и перевяжет враз, и ободрит
улыбкой, добротой и добрым словом,
и каждый в том её благодарит.
----------
Но не рецепты чьи-то помогали
и выходили Виктора её –
её любовь, её заботы дали
его притом здоровью волшебство.
И дырки в лёгком нет, и проходили
притом недомогания его,
и вместе они рады тому были,
и счастье в них светилось оттого.
Его и тростью, и его глазами
Галина стала, вместе с ним делить
и радости, и горе, и печали,
и он не мог в ней это не ценить.
Галина стала и его дыханьем,
и с Украины съехали они
в их город детства, самый ранней рани
и в город-праздник и своей любви.
И только свою первую он книгу
сам написал, а остальное – с ней
он пишет, и в компьютер она вникла –
он свои книги посвящает ей.
- А знаешь, - Витя, раз она сказала, -
коль зренье не вернуть в последний раз,
душа твоя так много пострадала –
то я отдам тебе тогда свой глаз.
И так живут они рука об руку,
сливаясь душа – в душу, двадцать лет,
забыв всё теневое и разлуку,
и их конца любви и счастья нет.
Незрячий Виктор и сейчас в движенье,
редактор он и двух журналов враз.
Они слова находят утешенья
тем, кто свет веры потерял сейчас.
Вот, новые Ромео и Джульетта –
как продолженье вечности любви,
что есть ещё прекраснее, чем это,
не этим ли исконно крепок мир.
И возраст их любви неизмеримый –
то Божья суть даёт пример нам вновь,
как солнце каждый день встаёт светилом
так торжествует –
вечная любовь!..
