Что еще нужно для счастья?
Я родился сегодня. Светлым апрельским утром.
На скамейке в старом уютном дворике, залитом весенним солнечным светом, сидели двое. Человек с седой копной волос в надвинутых на нос старомодных очках и маленький кареглазый мальчик. Мальчик неотрывно следил за тем, что так старательно делает дедушка. Очень внимательно следил за моим рождением.
Я - бумажный самолетик. Добрые, чуть дрожащие пальцы аккуратно сложили меня пополам, потом согнули, подогнули уголки, и так у меня появились крылья!
- Ну-ка, посмотрим, как летает наш красавец, - дедушка развернул меня носом в звенящее лазурное небо и отправил в первый полет.
Вы знаете, что бывает, когда впервые скользишь в потоке воздуха над землей, когда попадаешь в объятия легкого ветра, который радостно несется с тобой вместе и смеется? Если бы я умел кричать от восторга, я бы закричал. Я промчался мимо цветущих яблоневых веток, сделал плавный вираж возле чьего-то окна, пролетел над лежащим псом, подставившем блаженную морду теплым ласкам солнечных лучей, и мягко опустился рядом со скамейкой.
"Еще, еще!", - хотелось кричать мне. И когда смеющийся мальчик подобрал меня маленькими ручонками и закричал дедушке: "Еще, еще!", я понял, что у меня есть настоящий друг, который умеет читать мои мысли. Я летал и летал, опускался то на потрескавшийся асфальт, то на детскую горку, то прямо в руки моих дорогих создателей. Один раз крутой вираж занес меня на ветку с юной листвой и нежными цветами, и я, в первую минуту обалдевший от их красоты, тут же испугался, что останусь здесь и больше не воспарю в небо. Но, к счастью, мой взволнованный маленький друг начал прыгать под деревом, и дедушка своей тростью пошевелил ветви, которые с неохотой отпустили меня, окутав напоследок душистым ароматом.
И вот, когда я в очередной раз пролетал мимо окон, непоседа-ветер решил подшутить, вдруг подул сильнее обычного, и я на полной скорости влетел прямо в открытую форточку. В чью-то открытую форточку, в чью-то незнакомую комнату, на чью-то застеленную кровать. И... И вокруг никого не было. И не было ослепительного солнца и упоительного потока воздуха. И не было моего друга...
Я лежал возле подушки в растерянности и печали. Бумажные самолетики тоже умеют тосковать. Если бы я умел плакать, я бы залил одеяло слезами. В окне синело небо, светилась на солнце оранжевая крыша соседского дома, шелестела легкая занавеска, словно передавая от ветра его неловкие извинения. А я лежал в тени и даже не мог пошевелить крылом.
И тут раздался звук, это открылась входная дверь, послышалась возня и через минуту в комнату влетел... мой мальчуган! Он подбежал к окну, залез коленками на табурет и осмотрел подоконник. Я мысленно кричал: "Я здесь! Я здесь!" Тогда он обернулся, словно услышал меня (он ведь мой друг, и умеет читать мои мысли), слез с табурета, заполз под стол, заглянул по пути под тумбочку, поднялся с колен и наконец увидел меня возле подушки на кровати.
"Дедуууляяя, - звонкий голосок вспорол воздух, - дедуля, он нашелся!" Малыш захлебывался от смеха. Я ощутил тепло маленьких рук и, если бы я умел, я бы также блаженно щурился от этого тепла и переполняющей меня радости , как тот пес сегодня во дворе. "Прямо к нам домой, да?" - восторженно скакал мой друг вокруг своего дедушки, и дедушка посмеивался в усы, глядя на нас.
Я - бумажный самолетик, и у меня есть Друг. И я буду летать.
Что еще нужно для счастья?
На скамейке в старом уютном дворике, залитом весенним солнечным светом, сидели двое. Человек с седой копной волос в надвинутых на нос старомодных очках и маленький кареглазый мальчик. Мальчик неотрывно следил за тем, что так старательно делает дедушка. Очень внимательно следил за моим рождением.
Я - бумажный самолетик. Добрые, чуть дрожащие пальцы аккуратно сложили меня пополам, потом согнули, подогнули уголки, и так у меня появились крылья!
- Ну-ка, посмотрим, как летает наш красавец, - дедушка развернул меня носом в звенящее лазурное небо и отправил в первый полет.
Вы знаете, что бывает, когда впервые скользишь в потоке воздуха над землей, когда попадаешь в объятия легкого ветра, который радостно несется с тобой вместе и смеется? Если бы я умел кричать от восторга, я бы закричал. Я промчался мимо цветущих яблоневых веток, сделал плавный вираж возле чьего-то окна, пролетел над лежащим псом, подставившем блаженную морду теплым ласкам солнечных лучей, и мягко опустился рядом со скамейкой.
"Еще, еще!", - хотелось кричать мне. И когда смеющийся мальчик подобрал меня маленькими ручонками и закричал дедушке: "Еще, еще!", я понял, что у меня есть настоящий друг, который умеет читать мои мысли. Я летал и летал, опускался то на потрескавшийся асфальт, то на детскую горку, то прямо в руки моих дорогих создателей. Один раз крутой вираж занес меня на ветку с юной листвой и нежными цветами, и я, в первую минуту обалдевший от их красоты, тут же испугался, что останусь здесь и больше не воспарю в небо. Но, к счастью, мой взволнованный маленький друг начал прыгать под деревом, и дедушка своей тростью пошевелил ветви, которые с неохотой отпустили меня, окутав напоследок душистым ароматом.
И вот, когда я в очередной раз пролетал мимо окон, непоседа-ветер решил подшутить, вдруг подул сильнее обычного, и я на полной скорости влетел прямо в открытую форточку. В чью-то открытую форточку, в чью-то незнакомую комнату, на чью-то застеленную кровать. И... И вокруг никого не было. И не было ослепительного солнца и упоительного потока воздуха. И не было моего друга...
Я лежал возле подушки в растерянности и печали. Бумажные самолетики тоже умеют тосковать. Если бы я умел плакать, я бы залил одеяло слезами. В окне синело небо, светилась на солнце оранжевая крыша соседского дома, шелестела легкая занавеска, словно передавая от ветра его неловкие извинения. А я лежал в тени и даже не мог пошевелить крылом.
И тут раздался звук, это открылась входная дверь, послышалась возня и через минуту в комнату влетел... мой мальчуган! Он подбежал к окну, залез коленками на табурет и осмотрел подоконник. Я мысленно кричал: "Я здесь! Я здесь!" Тогда он обернулся, словно услышал меня (он ведь мой друг, и умеет читать мои мысли), слез с табурета, заполз под стол, заглянул по пути под тумбочку, поднялся с колен и наконец увидел меня возле подушки на кровати.
"Дедуууляяя, - звонкий голосок вспорол воздух, - дедуля, он нашелся!" Малыш захлебывался от смеха. Я ощутил тепло маленьких рук и, если бы я умел, я бы также блаженно щурился от этого тепла и переполняющей меня радости , как тот пес сегодня во дворе. "Прямо к нам домой, да?" - восторженно скакал мой друг вокруг своего дедушки, и дедушка посмеивался в усы, глядя на нас.
Я - бумажный самолетик, и у меня есть Друг. И я буду летать.
Что еще нужно для счастья?
