Я его расстрелял

Мы ворвались в концлагерь,

Всюду трупы и трупы,

Вперемежку с дровами,

Штабелями коптят.

И с последним дымком,

Через черные трубы,

В серо-хмурую высь,

Чьи-то души летят.

 

А за ржавой колючкой,

Сбились те, кто не помер,

В рваной лагерной робе,

Юные старички.

Поднимают лохмотья,

Обнажая свой номер,

И глядят равнодушно,

Их в пол-неба зрачки.

 

"Господин офицер,

Вы сестру не тревожьте,

Я сегодня смогу

Много крови отдать.

А когда я умру,

Вы на штабель положте,

Тот, что третий от края,

Там лежит моя мать."

 

Закричал вдруг сержант,

Автомат поднимая,

В небо, плача, стрелял

И ругался, и клял.

И признался потом,

В кружки нам разливая,

Что незрячего Бога,

Сгоряча расстрелял.

 

Он вернулся домой,

Где Урал катит воды,

Забывать стал пустые,

Тех мальчишек глаза.

Ходит в церковь порой,

Словно ищет кого-то,

То ли где-то в душе,

То ли на образах...